Форум » Семинары » Герои Мифов. » Ответить
Герои Мифов.
Эльвира: Ну наверно понятно пишем героев мифов. Например: Абдер — в греческой мифологии сын Гермеса, наделенный необычайной красотой. Он был спутником Геракла, посланного Эврисфеем добывать коней Диомеда. Свирепые кони, которых Диомед кормил человеческим мясом, растерзали прекрасного юношу. Геракл долго оплакивал Абдера, а потом решил построить в его честь город и назвал его Абдеры, чтобы увековечить память сына Гермеса. Однако в истории Абдеры прославил великий греческий философ Демокрит, который родился (ок. 460 г. до н. э.) и большую часть жизни прожил в этом городе. Авгий - в греческой мифологии царь племени эпеев в Элиде, сын Гелиоса (варианты: Посейдона, Эпея, Форбанта) и Гирмины. Авгий владел подаренными ему отцом бесчисленными стадами. За один день Геракл обещал Авгию очистить много лет не убиравшийся, заросший навозом скотный двор (один из подвигов Геракла — очищение Авгиевых конюшен); за это Авгий должен отдать Гераклу десятую часть своего скота. Тот отвёл протекавшие неподалёку реки и направил их воды так, что они :мыли все нечистоты. Авгий, узнав, что Геракл действовал по приказу Эврисфея, не отдал ему условленный платы, что вызвало войну, сначала неудачную для Геракла, т. к. на помощь к Авгию пришли его племянники Молиониды. Затем Геракл убил Авгия и его сыновей, захватил дочь Авгия Эпикасту (которая родила Гераклу сына Тестала). Существует также миф о том, что Авгий не был убит Гераклом, вернул своё царство, где после смерти почитался как герой. Несомненна связь мифа об Авгие с культом солнца, о чём свидетельствует как происхождение Авгия (сын Гелиоса), так и значение имени («сияющий»). Авдотья Рязаночка - Образ Авдотьи Рязаночки — несомненно, вымышленный, не имеющий летописного прототипа, встречается он в исторической песне, сложенной, повидимому, в середине XIII века и с небольшими изменениями сохраненной севернорусскими сказителями вплоть до XX столетия. Песня начинается картиной татарского нашествия. Славные старые король Бахмет турецкие Воевал он на землю Российскую, Добывал он старые Казаньгород подлесные. Он-де стоял под городом Со своей силой-армией Много поры этой было, времени, Да и разорил Казань "город подлесные, Разорил Казань-де-город на пусто. Он в Казани князей-бояр всех вырубил, Да и княгинь-боярыней Тех в живых побрал. Полонил он народу многи тысячи, Он повел-де в свою землю турейкую. Здесь по крайней мере два анахронизма. Первый — «король турецкий» и «земля турецкая», второй — «Казань подлесная». Это поздние замены царя татарского и земли татарской и Рязани. Древняя песня была откликом на нашествие полчищ Батыя и на разорение Рязани в 1237 году. Рязань первой приняла на себя удары нашествия, подверглась страшному разгрому — это событие было описано в книжной «Повести о разорении Рязани Батыем», где наряду с точными летописными подробностями нашли место и на-родные песни. Повесть завершалась рассказом о возрождении Рязани: князь Ингварь Ингоревич «обнови землю Рязанскую, и церкви постави, и монастыри согради, и при-шельцы утеши, и люди собра». В народной песне тот же подвиг совершает простая «молодая женка» Авдотья Рязаночка (кстати, имя «Рязаночка» говорит о местах, где происходили события). Но делает она это совсем подругому. В песне немало сказочно-фантастического, необычайного. Вражеский царь на обратном пути ставит «заставы великие»: реки и озера глубокие, «чистые поля широкие, воров-разбойников» и «темны леса», наполненные «зверями лютыми». Авдотья Рязаночка одна осталась в городе. Она и отправляется в «землю турецкую» — «полону просить». Ей удается почти чудесным образом преодолеть препятствия. Она обращается к Бахмету: Я осталася в Казани единешенька, Я пришла, сударь, к тебе сама да изволила, Не возможно ли будет отпустить мне народу сколько-нибудь пленного, Хошь бы своего-то роду-племени? Дальнейший диалог «короля» и «молодой женки» развивается в духе старых былин. Узнав о том, как искусно прошла Авдотья «заставы великие», и отдав должное тому, как умело она говорила с ним, Бахмет задает ей трудную задачу: только выполнив ее, она сможет увести с собой полон. Да умей попросить у короля полону-де головушки, Да которой головушки боле век не нажить буде. «Молодая женка» справляется с этой задачей, проявляя свойства сказочной или былинной «мудрой девы». Я замуж выйду — да мужа наживу, Да у мня буде свекор — стану звать батюшкой, Да ли буде свекровка — стану звать матушкой, А ведь буду у них снохою слыть; Да поживу с мужем — да я сынка рожу, Да воспою, вскормлю — у мня и сын буде, Да стане меня звати матушкой; Да я сынка женю да и сноху возьму — Да буду ли я и свекровой слыть; Да еще же я поживу с мужем — Да и себе дочь рожу, Да воспою, вскормлю — у мня и дочь буде, Да стане меня звати матушкой. Да дочку я замуж отдам — Да и у меня и зять буде, И буду я тещей слыть... Таким образом, может быть, по словам Авдотьи, восстановлена вся большая семья — только в обновленном составе. А не нажить-то мне той буде головушки — Да милого-то братиа любимого, И не видать-то мне братиа будет век и по веку. Вот ключ к решению трудной задачи: всех родственников можно «нажить» — кроме родного брата. Ответ Авдотьи не только ве-рен, но и, оказывается, затрагивает самого Бахмета: он признается, что во время нашествия на Русь погиб его любимый брат. Ты умела просить у короля полону ли головушки, Да которой-то не нажить и век буде... Ты бери-тко народ своей полоненые Да уведи их в Казань до единого. Да за твои-ты слова за учливые Да ты бери себе золотой казны Да в моей-то земли во турецкие, Да ли только бери тебе сколько надобно. Так, благодаря мудрому ответу Авдотья получает право увести на Русь «народ полоненые» в «Казань опустелую». Да она построила Казань-город наново, Да с той поры стала Казань-де славная, Да с той поры стала Казанъ-де богатая, Да и тут ли в Казани Авдотьино имя возвеличилось.,. Такова легенда о «молодой женке», совершившей чудо. В истинность происшедшего и в подлинность героини Древняя Русь верила твердо.
Ответов - 48, стр:
1 2 All
Эльвира: АВЕЛЬ - «сын»; в ветхозаветном повествовании второй сын прародителей людей Адама и Евы, «пастырь овец», убитый своим старшим братом земледельцем Каином из зависти: жертва, принесённая Каином («от плодов земли»), была отвергнута богом, а жертва Авеля (первородными ягнятами его стада) — принята благосклонно (Быт. 4, 2—8). Подробнее о развитии сюжета, отражении его в искусстве и литературе см. в ст. Каин. В Новом завете Авель — первый мученик, первый гонимый праведник, с него начинается ряд невинно убитых (Матф. 23, 35; Лук. 11,51; Евр. 11,4; 12,24; 1 Ио. 3,12). Образ Авеля как невинной жертвы, первого праведника развивается последующей христианской традицией, рассматривающей Авеля во многих отношениях как прообраз Иисуса Христа (пастырь овец; человек, приносивший праведную жертву; человек, претерпевший насильственную смерть). Авимелех (евр. «отец мой царь»), в ветхозаветных преданиях: 1) царь Герара (город филистимлян), персонаж легенд об Аврааме и Сарре и об Исааке и Ревекке (и Авраам, и Исаак выдают из осторожности своих жён за сестёр, чтобы не погибнуть ради пополнения гарема Авимелеха; Быт. 20; 26); возможно, слово «Авимелех» употреблялось древнееврейскими повествователями не как имя собственное, а как передача наследственного титула герарских властителей (ср. в разные эпохи и в различных , языках титулы с близким значением, напр. тюрк. «атабек» или перс. «падишах»); 2) сын Гедеона от наложницы, притязавший на царскую власть, перебивший 70 своих братьев и три года тиранически властвовавший над Сихемом, а затем вступивший в конфликт с жителями Сихема и во исполнение проклятия погибший при осаде крепости Тевец (смертельно раненный женщиной, метнувшей ему в голову обломок жёрнова, Авимелех приказал заколоть его мечом, чтобы не сказали, что «женщина убила его» — Суд. 9); героический персонаж времён перехода от патриархального правления «судей» к монархии.
Эльвира: АВРААМ (евр. ср. имя, засвидетельствованное в месопотамских клинописных текстах со 2-й половины 3-го тыс. до н. э., а также в обнаруженных в 1970-х гг. текстах из сирийской Эблы от 3-го тыс. до н. э.), в ветхозаветных преданиях избранник Яхве, заключивший с ним «завет» (союз), один из патриархов, родоначальник евреев и (через Измаила) арабов. Согласно традиции, первоначально имел имя Ав-рам (в два слога), но в виде особой милости получил от бога прибавление к своему имени дополнительного слога (Быт. 17,5). Сын Фарры (Тераха), генеалогия которого возводится к Симу (Быт. 11), уроженец города Ура в Южной Месопотамии (библ. Ур Халдейский, см. Быт. 11, 28). Таким образом, предки Араама жили «за рекой» (за Евфратом) и были язычниками (Иис. Нав. 24, 2—3). Бог требует от него: «пойди из земли твоей, от родни твоей и из дома отца твоего, в землю, которую я укажу тебе» (Быт. 12, 1). В этом конкретном акте концентрируется весь драматизм разрыва с прежней жизнью, с инерцией родовых связей, ради доверия и преданности божеству. Субъективная психология и умственная мотивировка религиозного «обращения» совершенно отсутствуют в библейском повествовании. Позднейшая традиция иудаизма стремилась заполнить этот пробел. Послебиблейские легенды изображают, например, как Авраам проходит через поиски высшего начала в мире стихий, но убеждается, что слава солнца ограничена временем дня, слава луны — временем ночи, что огонь гасится водой, вода — дар облаков, облака разгоняемы ветром и т. д. (распространённый фольклорный мотив отыскивания сильнейшего) — всё имеет свой предел, кроме бога-творца (талмудический комментарий к книге Бытия — «Берешит рабба» 38, 13 и др.), и Авраам в акте сознательного выбора предпочитает этого бога всем остальным сверхчеловеческим покровителям. Это ставит Араама в ситуацию конфликта с языческим миром, начиная с его собственной семьи (предполагается, что его отец был не только идолопоклонником, но и ваятелем идолов). Едва родившись, Авраам оказывается жертвой гонений со стороны Нимврода, устрашённого астрологическими предсказаниями; впоследствии Нимврод требует от Авраама поклониться идолам или самому Нимвроду, а за отказ бросает его в раскалённую печь, из которой Авраам вызволен богом (Пс.-Ионафан на Быт. 14, 1, и др.) (мотив печи, параллельный преданию о трёх отроках, в применении к Аврааму основан на игре слов или лексическом недоразумении, так как «Ур Халдейский» читается по-еврейски и как «огонь халдейский»). В этих легендах Авраам — прототип мученика веры; в других он выступает как прототип проповедника веры. Пережив обращение, он пытается обратить своего отца, брата и домочадцев; за отказ уверовать весь дом сожжён огнём с небес, — рассказывает памятник позднеиудаистической апокалиптики «Откровение Авраама». В других текстах рисуется, как Авраам учил познанию бога мужчин, а жена его Сарра — женщин. Взгляд на Авраама, как на первого совершителя акта веры и постольку «отца верующих», воспринят христианством (Быт. 12, 3; Гал. 3, б—9). Как утверждает легенда, по велению Яхве Авраам на 75-м году жизни отправляется вместе с женой Саррой, племянником Лотом, с имуществом и своими людьми в Ханаан (Быт. 12, 5), где ведёт жизнь патриархального главы рода скотоводов-кочевников. Традиционные святыни Палестины (Сихем, Вефиль и т. д.) связываются библейским повествованием с маршрутами его кочевий и с местами новых откровений Яхве, неоднократно подтверждающего свою милость к нему. В голодное время Авраам переходит в Египет, где с наивной хитростью выдаёт Сарру за свою сестру, чтобы не быть убитым, когда фараон востребует её в свой гарем. Сарра действительно оказывается у фараона, но её целомудрие чудесно защищено богом, и напуганный фараон торопится осыпать опасных пришельцев дарами и выпроводить их из страны (12, 11—20). Раздел ареалов кочевий между Авраамом и Лотом закрепляет за Авраамом Ханаан; он поселяется у дубравы Мамре близ Хеврона и ставит там жертвенник Яхве (13, 7—18). Затем Авраам выступает как герой-воитель: во главе своих вооружённых слуг он успешно совершает поход против царя Элама и союзных с ним царей, чтобы освободить пленённого Лота (14, 14—16). По возвращении он получает от Мельхиседека жреческое благословение и дар хлеба и вина (для христианской традиции — прообраз причастия), отдавая ему как прототипу ветхозаветного священства десятую часть добычи (14, 18—20). Между тем Авраама тревожит его бездетность: он уже готов назначить наследником своего старшего слугу Елиезера, но Яхве обещает ему потомство. Сарра предлагает Аврааму «войти» к её рабыне Агари, с тем чтобы зачатое дитя считалось ребёнком госпожи; так рождается Измаил. Следует новое явление Яхве, по своей значительности превосходящее все предыдущие, сопровождающееся требованием ко всей жизни Авраам: «ходи предо мною и будь непорочен» (17,1); Яхве заключает с Авраамом «завет вечный», наследниками прав и обязанностей которого будут потомки Авраама не от Агари (хотя они тоже получают благословение), но от Сарры; знаком «завета» должно служить обрезание всех младенцев мужского пола (17, 10— 14). Бог ещё раз приходит к Аврааму в виде трёх странников (ангелов), встречаемых Авраамом и Саррой у дубравы Мамре с обычным гостеприимством (христиане увидели в этом явлении первое раскрытие тайны троичности божества); он обещает сына от Сарры, что вызывает у престарелой Сарры недоумение (18, 9—15). От Авраама трое странников идут осуществлять кару над нечестивыми городами Содомом и Гоморрой; Авраам заступается за грешников и последовательно испрашивает помилование всякому городу, в котором найдётся 50, 45, 40, 30, 20 или хотя бы 10 праведников (18, 16—32). Эпизод посягательства Авимелеха, царя Герарского, на целомудрие Сарры (20) представляет собой полное соответствие столкновению с фараоном. Во исполнение обещания Яхве случается невозможное: у столетнего Авраама и девяностолетней Сарры рождается сын Исаак. Конфликт из-за прав первородства (Измаил — старший, но Исаак — вполне законный и притом получивший особое благословение от бога) приводит к изгнанию Агари и Измаила (21,9— 21). Трагическая кульминация пути Авраама как «друга божьего» — испытание его веры: теперь, когда у Авраама есть, наконец, Исаак — единственная надежда на продолжение рода (т. к. Измаил отослан), Авраам должен отказаться от этой надежды. Бог требует: «возьми сына твоего единственного, которого ты возлюбил, Исаака, и пойди в землю Мориа, и принеси его там в жертву всесожжения» (22,2). Авраам повинуется; по дороге происходит разговор сына с отцом, полный трагической иронии. «И сказал Исаак Аврааму, отцу своему: „Отец мой!" И сказал тот: „Вот я, сын мой!" И сказал он: „Вот огонь и дрова, где же агнец для всесожжения?" И сказал Авраам: „Бог усмотрит себе агнца для всесожжения, сын мой"» (22, 7—8). Лишь в последнее мгновение, когда связанный Исаак лежит на жертвеннике и Авраам поднял руку с ножом, чтобы заколоть его, ангел останавливает жертвоприношение; вместо Исаака в жертву идёт запутавшийся рогами в зарослях баран (22, 9—13). Авраам вознаграждён за верность новым благословением себе и своему потомству от Яхве (22, 15—18). После смерти Сарры Авраам женится на женщине по имени Хеттура (Кетура), у него рождается ещё 6 сыновей. Авраам умирает в возрасте 175 лет, «в доброй седине, престарелый и насыщенный [жизнью]» (25, 8), и его погребают рядом с Саррой на родовом кладбище в пещере Махпела. Библейский образ Авраама совмещает ряд граней. Это герой — родоначальник евреев, а через сыновей от Агари и Кетуры — различных арабских племён; через своего внука Исава (сына Исаака) — прародитель эдомитов; с ним связано (через его племянника Лота) происхождение моавитян и аммонитян. В рассказах о заключении завета с Яхве, об установлении обрезания и т. п. он выступает как герой сакрального этиологического повествования. Наконец, в своём гостеприимстве, в своей заботе о женитьбе Исаака (Быт. 24) он являет собой воплощение добродетелей патриархального старейшины рода. Дальнейшая мифологизация образа Авраама в позднеиудаистической литературе усиливает черты культурного героя (Авраам оказывается первоучителем астрономии и математики, изобретателем алфавита и т. п.). Сцена принесения Авраамом в жертву Исаака запечатлена в росписи синагог в Дура-Европосе (сер. 3 в.) и Бет-Альфе (1-я пол. 6 в.), катакомбы Присциллы в Риме (кон. 3 — нач. 4 вв.) в средневековой миниатюре (Эчмиадзинское евангелие 10 в. и др.) в пластическом декоре средневековых соборов (скульптурная группа собора в Шартре и др.) рельефах (рельефы для дверей флорентийского баптистерия работы Ф. Брунеллески и Л. Гиберти), в картинах А. дель Сарто, П. Рубенса, Рембрандта, А. П. Лосенко. Сцена бла-гословения Авраама. Мельхиседеком нашла воплощение в мозаиках церквей Санта-Мария Маджоре в Риме и Сан-Витале в Равенне; фреске Рафаэля, картинах Д. Баутса, Л. Лотто, Тинторетто, Рубенса, П. Ластмана, Дж. Б. Тьеполо. В византийском и древнерусском искусстве наиболее популярна была сцена прихода к Аврааму трёх странников, изображавшихся в виде ангелов (фреска Феофана Грека в церкви Спаса Преображения в Новгороде, московские, новгородские и псковские иконы.. Среди произведений западноевропейского искусства на этот сюжет — рельеф Гиберти, фреска Рафаэля, гравюры Луки Лейденского и X. Хольбейна Старшего, картины Л. Карраччи, П. Ластмана, Рембрандта, Б. Э. Мурильо, А. де Геллера и др. В средневековом искусстве нашёл также воплощение сюжет;— праотец Авраам в раю с душами умерших праведников на коленях или во чреве — «лоно авраамово» («Золотые ворота» Фрейбергского собора, «Княжеский портал» собора в Бамберге, роспись Успенского собора во Владимире). В искусстве 16—18 вв. разрабатывались некоторые другие сюжеты: круг сцен, связанный с Авраамом, Саррой и Агарью «Авраам наставляет египтян астрономии» (Джорджоне) и др. Авраам (начиная с позднего средневековья) чаще всего предстаёт в облике величавого бородатого старца.
Эльвира: Авсон - в греческой мифологии сын Одиссея, рожденный нимфой Калипсо или волшебницей Киркой (Цирцеей). Авсон считался родоначальником авсонов - древнейшего племени юго-западной Италии. Автолик - в греческой мифологии ловкий разбойник, обитавший на Парнасе, «самый вороватый из людей», отец Антиклеи — матери. Автолик получил от своего отца Гермеса дар плутовства, способность становиться невидимым или принимать любой образ. Имя Автолик означает по-гречески «сам волк» или «олицетворение волка», что указывает на тотемные корни образа Автолика. Автолик похитил стада Сисифа, последний уличил его и в наказание обесчестил его дочь Антиклею, которая вскоре была выдана замуж за Лаэрта. Этим рассказом киклики и затем трагики связали трёх величайших мифических хитрецов: Автолика, Сисифа и Одиссея; последний оказывался сыном Сисифа и внуком Автолика. Автолик считали искусным в борьбе; он обучил борьбе Геракла. Автомедонт - в греческой мифологии воин из рати Ахилла. После гибели Патрокла ему удалось спасти колесницу Ахилла, которой он управлял во время дальнейших сражений; Автомедонт затем продолжал служить сыну Ахилла Неоптолему. Имя Автомедонт в римское время стало нарицательным для обозначения искусного возницы. Агава - в греческой мифологии дочь Кадма и Гармонии, мать Пенфея. Когда фиванские женщины, охваченные вакхическим экстазом, справляли празднество в честь Диониса на лесистых склонах горы Киферон, Агава оказалась в числе их предводительниц и в состоянии исступления одной из первых набросилась на схваченного вакханками и принятого ими за львёнка Пенфея, которого они разорвали на части. Насадив оторванную голову сына на тирс (остроконечная палка, увитая плющом), Агава с ликованием возвратилась в Фивы и испытала ужасное потрясение, когда наступило отрезвление. Сцена возвращения Агавы с головой Пенфея, изображённая Еврипидом в трагедии «Вакханки», пользовалась большой популярностью у античных зрителей. Агамед - в греческой мифологии беотийский герой, сын орхоменского царя Эргина, знаменитый строитель, соорудивший вместе с братом Трофонием Дельфийский храм, святилище Посейдона в Мантинее, сокровищницы царей Авгия (в Элиде) и Гириэя (в Беотии). Одну из этих сокровищниц Агамед ограбил, за что поплатился жизнью. АГАМЕМНОН - в греческой мифологии сын Атрея и Аэропы, предводитель греческого войска во время Троянской войны. После убийства Атрея Эгисфом Агамемнон и Менелай вынуждены были бежать в Этолию, но царь Спарты Тиндарей пойдя походом на Микены, заставил Фиеста уступить власть сыновьям Атрея. Агамемнон стал царём в Микенах (которые античная традиция часто отождествляет с соседним Аргосом) и женился на дочери Тиндарея Клитеместре. От этого брака Агамемнон имел трёх дочерей и сына Ореста. Когда Парис похитил Елену и все её бывшие женихи объединились в походе против Трои, Агамемнон, как старший брат Менелая и наиболее могущественный из греческих царей, был избран главой всей рати. «Илиада» изображает Агамемнона доблестным воином (описание его подвигов даётся в 11-й кн.), но не скрывает его высокомерия и неуступчивости; именно эти свойства характера Агамемнона являются причиной многих бедствий для греков. Убив однажды на охоте лань, Агамемнон похвалялся, что такому выстрелу могла бы позавидовать Артемида; богиня разгневалась и лишила греческий флот попутного ветра. Греки долго не могли выйти из Авлиды (пока Агамемнон не принёс в жертву богине свою дочь Ифигению; этим фактом греческая традиция объясняет вражду Клитеместры к мужу. Захватив в плен во время одного из набегов на окрестности Трои Хрисеиду, Агамемнон отказывается вернуть её за большой выкуп отцу Хрису, жрецу Аполлона, и бог, вняв мольбам Хриса. насылает на греческое войско моровую язву. Когда выясняется истинная причина бедствия и Ахилл требует от Агамемнона возвращения Хрисеиды её отцу, Агамемнон отбирает у Ахилла его пленницу Брисеиду, что приводит к длительному самоустранению оскорблённого Ахилла от боёв и к тяжёлым поражениям греков (Нот. II. I 8—427; IX 9—692). О дальнейшей судьбе Агамемнона повествовали не дошедшие до нас эпическая поэма «Возвращения» (7 в. до н.э.) и «Орестея» Стесихора. После взятия Трои Агамемнон, получив огромную добычу и Кассандру, возвратился на родину, где его ждала гибель в собственном доме; по более древней версии мифа, он пал во время пира от руки Эгисфа, успевшего за время отсутствия Агамемнона обольстить Клитеместру. Начиная с середины 6 в. до н. э. на первое место выдвигалась сама Клитеместра: встретив Агамемнона с лицемерной радостью, она затем в ванне набросила на него тяжёлое покрывало и нанесла три смертельных удара. Сказочное богатство Агамемнона и его выдающееся положение среди греческих вождей, о которых говорится в мифе, отражают .возвышение исторических Микен в 14—12 вв. до н. э. и их господствующую роль среди ранних государств Пелопоннеса. Сохранившийся ритуальный эпитет «Зевс-Агамемнон» показывает, что Агамемнон, вероятно, был первоначально одним из тех полубожественных героев-покровителей своего племени, чьи функции с образованием олимпийского пантеона перешли к Зевсу. Из драматических произведений античности, посвящённых убийству Агамемнона, сохранились трагедии «Агамемнон» Эсхила (первая часть трилогии «Орестея») и Сенеки. Сюжет разрабатывался в европейской драматургии с 16 в. (Г. Сакс, Т. Деккер и др.). Интерес к мифу пробудился вновь во 2-й половине 18 в. (трагедии «А.» В. Альфьери, Л. Ж. Н. Лемерсье и др.). В 19—20 вв. сюжет лёг в основу около 30 трагедий, драматической тетралогии Г. Гауптмана («Ифигения в Дельфах», «Ифигения в Авлиде», «Смерть Агамемнона», «Электра»). В античном изобразительном искусстве Агамемнон — второстепенный персонаж в многофигурных композициях (метопы северной стороны Парфенона "и др.). Убийство Агамемнона нашло воплощение в росписи ряда греческих ваз и в рельефах нескольких этрусских погребальных урн. В европейском музыкально-драматическом искусстве сюжет смерти Агамемнона лёг в основу либретто ряда опер 18— 20 вв. («Клитеместра» Н. Пиччини; «Клитеместра» Н. Цингарелли; «А.» Д. Тревеса; оперная трилогия «Оре-стея» С. И. Танеева; «Орестея» Ф. Вейнгартнера; «Орестея» Д. Мийо; «Клитеместра» Р. Прохазки; «А.» Д. Куклина; «Клитеместра» И. Пиццетти и др.) и кантат («Клитеместра» Л. Керубини и др.).
Эстель Гринлив: Герои мифов - интересно.... тогда я тоже приму участие))) Гектор в греческой мифологии сын Приама и Гекубы, главный троянский герой в «Илиаде». Об участии Гектора. в военных действиях в первые годы войны источники сообщают только, что от его руки пал Протесилай, первым вступивший на троянскую землю. Прославился Гектор на десятом году войны. Как старший сын Приама и его непосредственный преемник, он возглавляет боевые действия троянцев, сам отличаясь силой и геройством. Дважды Гектор вступает в единоборство с Аяксом Теламонидом, наиболее могучим после Ахилла ахейским героем. Под руководством Гектора троянцы врываются в укреплённый лагерь ахейцев, подступают к ахейским кораблям и успевают поджечь один из них. Гектору удаётся также сразить перед самыми воротами Трои Патрокла и совлечь с убитого доспехи Ахилла. После вступления Ахилла в бой Гектор, невзирая на мольбы родителей, остаётся с ним в поле один на один и погибает в поединке у Скейских ворот, предсказывая близкую смерть самому Ахиллу. Последний, одержимый жаждой мести за Патрокла, привязывает тело убитого Гектора к своей колеснице и объезжает вокруг Трои, волоча труп сражённого противника. Хотя в дальнейшем Ахилл продолжает осквернять тело Гектора, его не касаются ни хищные звери, ни тлен; мёртвого Гектора оберегает Аполлон, помощью которого Гектор неоднократно пользовался при жизни. Бог дважды возвращал ему силы в поединках с Аяксом, помог Гектору во время поединка с Ахиллом, пока жребий судьбы не указал на неизбежность кончины Гектора. Поддержка, оказываемая Гектору Аполлоном, послужила в послегомеровской традиции поводом для утверждения, что Гектор был сыном самого бога (Stesich. frg. 47). Аполлон первым поднимает свой голос в защиту убитого Гектора на совете богов, после чего Ахилл получает от Зевса приказ выдать тело убитого Приаму, который устраивает сыну почётные похороны
Эстель Гринлив: Зевс, греч. — верховный бог греков, отец и царь всех богов, сын Кроноса и - Реи. (в риме Юпитер) Кроносу было предсказано, что он погибнет от руки одного из своих сыновей. Когда рождались дети, Рея приносила младенцев Кроносу, и тот безжалостно проглатывал их. И тогда она решила спасти своего последнего ребенка; по совету родителей. Урана и Геи, она удалилась на остров Крит и там родила Зевса, а в назначенный день принесла Кроносу камень, который запеленала, как ребенка, и Кронос его проглотил. Между тем Зевс рос на Крите, нимфы Адрастея и Ида воспитывали его, кормили молоком божественной козы Амалфеи, а юные полубоги-куреты охраняли его, ударяя копьями о щиты, чтобы не услышал Кронос, когда плакал младенец. Когда Зевс вырос и возмужал, он с помощью Метиды напоил Кроноса зельем, и могучий Крон изрыгнул своих детей, а также и камень, который Зевс оставил вблизи Парнаса как символ благодетельного обмана. Затем Зевс начал борьбу с отцом и титанами, титаномахию, продолжавшуюся десять лет. Ему помогали гекатонхейры («сторукие») и киклопы, которые выковали Зевсу гром, молнию и перун. Но на этом борьба не закончилась. Гея, богиня Земли, насылает на Зевса других своих детей, гигантов, и чудовищного Тифона. Началась гигантомахия, в которой также победил громовержец. После победы он поделил власть между собой и братьями, ему самому достается небо, Посейдону — море, Аиду —подземное царство; затем он поселяется на горе Олимп вместе со своими родственниками, третьей женой, но первой по значению — Герой и детьми. На земле также воцаряется относительный порядок, расцветают ремесла, торговля, науки и искусства, которым покровительствует он сам или его дети Аполлон, Афина, музы. На Олимпе не бывает ни дождя, - ни снега, ни бурь. Высоко над Олимпом раскинулось голубое бесконечное небо, сияет золотой свет, здесь — постоянное лето. Это ниже, на земле, чередуются времена года, счастье и радость сменяют горе и болезни. На Олимпе все по-другому. Иногда олимпийцы ссорятся, изменяют друг другу, они тоже знают печали, но чаще всего здесь царит олимпийское спокойствие. Боги часто пируют в золотых чертогах, их пища — амброзия и нектар, на пирах решаются дела мира, определяется судьба людей. Но и судьба богов не всегда в их собственных руках. Иногда Зевс подвластен Мойре. Зевс — отец не только многих богов: Аполлона, Афины, Артемиды, Диониса, Персефоны, но и многих героев: Геракла, Персея, Диоскуров и др. Главным святилищем Зевса была Олимпия, здесь находился знаменитый храм и совершались в честь Зевса Олимпийские игры. Гомер посвятил Зевсу небольшой гимн:
Эстель Гринлив: АПОЛЛОН (Феб, (Мусагет как предводитель муз)), греч. — один из главных и древнейших греческих богов, первоначально считался охранителем стад, позже он стал богом света, покровителем переселенцев, а затем предсказателем будущего и богом поэзии, музыки и всех искусств. Аполлон родился на острове Делос, куда его мать Латона (Лето) попала случайно, гонимая богиней Герои за то, что осмелилась полюбить мужа Геры, громовержца Зевса. Когда родился златокудрый Аполлон, угрюмые скалы острова Делос преобразились, природа ликовала, потоки яркого света залили скалы, долину и море. Юный Аполлон понесся по небу с кифарой в руках, с серебряным луком за плечами. Те, кто пел гимн в его честь, от имени Аполлона учили смертных: «познай самого себя», «избегай излишеств», «лучшее — мера». Аполлон охотнее прибегал к кифаре, чем к луку. Но иногда приходилось применять и лук, так покарал он не в меру возгордившуюся Ниобею, но самым страшным был его суд над грозным Пифоном, который преследовал его мать еще до его рождения. Пифон — порождение мрака, обосновался в глубоком и темном ущелье недалеко от Дельф. Когда он выползал из ущелья, все живое трепетало от страха. Когда Аполлон приблизился к Пифону, его тело, покрытое чешуей, извивалось, открытая пасть уже готова была поглотить храбреца, но тут зазвенела тетива серебряного лука и множество золотых стрел пронзили могучее тело Пифона. Аполлон отпраздновал победу над чудовищем, основав в Дельфах святилище и оракул, чтобы прорицать волю отца своего Зевса, а в честь самого Аполлона был построен первый в Греции храм по проекту самого Аполлона: чудесные пчелы принесли слепленный из воска образец и он долго витал в воздухе, пока люди не поняли замысел: основную красоту должны были создавать стройные колонны с прекрасными капителями в коринфском стиле. Тысячи людей со всех концов Древней Греции стекались в Дельфы , к подножию горы Парнас, месту обитания Аполлона и муз, чтобы спросить бога о своем будущем и будущем городов-государств, расположенных в Элладе. Жрица, пифия, так она называлась по имени змея Пифона, останки которого тлели в ущелье, вступала во внутреннюю часть храма Аполлона, она садилась на треножник и впадала в забытье от паров газа, который вырывался из расщелины скалы, находившейся под храмом. Жрец подходил к затвору, за которым находилась пифия, и передавал вопрос очередного паломника. Слова едва доносились до ее сознания. Она отвечала отрывистыми, бессвязными фразами. Жрец слушал их, записывал, придавая им связность и объявлял вопрошавшему. Кроме оракула греков привлекали светлые и радостные службы богу. Огромное количество гимнов слагали и исполняли кифареды (играющие на кифаре) и хоры мальчиков и юношей. Вокруг храма произрастала красивая лавровая роща, которая нравилась паломникам. Лавровым венком был украшен Аполлон и те греки, которые побеждали в исполнении гимнов и в олимпийских играх, ведь в лавр превратилась прекрасная Дафна, которую полюбил Аполлон. Его прославляли и собственные знаменитые дети: Асклепий — искусством врачевания и Орфей— замечательным пением. На острове Делос, родине Аполлона, один раз в четыре года устраивали празднества, в которых участвовали представители всех городов Эллады. Во время этих празднеств не разрешались войны и казни. Аполлону воздавали почести не только греки, но и римляне. В Риме был выстроен храм его имени и были учреждены гимнастические и артистические состязания, вековые игры, проводившиеся в Риме раз в 100 лет, которые длились 3 дня и 3 ночи. Гомер написал прекрасный гимн Аполлону: Феб! Воспевает и лебедь тебя под плескание крыльев, С водоворотов Пенейских взлетая на берег высокий. Также и сладкоречивый певец с многозвучною лирой Первым всегда и последним тебя воспевает, владыка. Радуйся много! Да склонит тебя моя песня на милость!
Эстель Гринлив: Пифон — чудовищным дракон слуга Геры. воспитанник Тифона. Загадочно, но некоторые мифы называют его порождением Геры. Древнегреческий писатель Павсаний (II век до нашей эры) рассказывает, что Пифон сторожил древнее прорицалище Геры в Дельфах. Пифон опустошал окрестности Дельф, пожирая людей и скот. Страшный змей казался неуязвимым. Силой он не уступал Зевсу. Многим смельчакам, которые надеялись победить чудовище, пришлось после битвы с ним переселиться в царство теней Аид. Величавая Гера была довольна службой Пифона. Однако случилось так, что именно Гера послужила косвенной причиной гибели Пифона. Известно, что ревнивая богиня была безжалостна к своим соперницам. Проведав о любви Зевса к пышнокудрой красавице Латоне, Гера велела змею Пифону повсюду преследовать несчастную. Долгие месяцы скиталась по земле Латона, нигде не находя пристанища. Ни один ручей, ни одна река, по велению Геры, не давали ей утолить жажду. Деревья поднимали ветви, как только она пыталась приблизиться к ним, чтобы укрыться от палящих лучей солнца в прохладной тени. Люди еще издали, завидев темно-синий плащ Латоны, замыкали двери, ибо страшен был гнев Геры. Не было спасения той, что уже носила под сердцем сына Зевса, пока не добралась она до плавучего острова Делос. На него не распространялось повеление Геры, поэтому здесь и нашла приют Латона, здесь и родила она лучезарного бога света Аполлона и его сестру Артемиду. Прошло немного времени, и юный бог отправился в поход против Пифона. Томимый жаждой мщения, опустился Аполлон у входа в мрачную пещеру, где обитал Пифон. Дракон выполз на свет, изрыгая огонь. Хвост его бил по земле, сметая вековые деревья. Но как ни ярился Пифон, не мог причинить зла юному богу света. Улыбаясь, натянул Аполлон тетиву лука, запела золотая стрела — содрогнулось змеиное тело, мглой покрылись глаза дракона, и Пифон испустил дух. Наступив ногой на поверженное чудовище, Аполлон произнес: — Вот твой достойный конец, Пифон! Больше не будешь ты внушать ужас и нести погибель. Здесь, на склоне Парнаса, твоей кровью омытом, в самом центре земли, будет выситься храм. Здесь будут жертвы мне возносить и испрашивать судьбу у пифии-девы. В этой лощине, где сгниет твое тело, Пифон, юноши станут состязаться в ловкости и силе, и Пифийскими нарекутся те игры! Так и случилось, как предсказал богпрорицатель. Греческий миф о победе солнечного бога над хтоническим чудовищем — это, по всей вероятности, вариант индоевропейского мифа о герое-змееборце, таком как, например, Георгий Победоносец. Можно предположить, что Пифон был местным божеством земли, вы-тесненным общегреческим солнечным богом Аполлоном. Храм Аполлона, как это часто бывает, возник на месте святилища древнего божества — Пифона. Следы почитания Пифона сохранились в культе Аполлона в Дельфах: Дельфийское святилище называется иногда Пифо, жрицы-прорицательницы дельфийского храма — пифии. Пифийскими назывались состязания, происходившие ежегодно в Дельфах, чтобы вновь ознаменовать победу Аполлона над Пифоном.
Эстель Гринлив: АВРААМ (евр. ср. имя, засвидетельствованное в месопотамских клинописных текстах со 2-й половины 3-го тыс. до н. э., а также в обнаруженных в 1970-х гг. текстах из сирийской Эблы от 3-го тыс. до н. э.), в ветхозаветных преданиях избранник Яхве, заключивший с ним «завет» (союз), один из патриархов, родоначальник евреев и (через Измаила) арабов. Согласно традиции, первоначально имел имя Ав-рам (в два слога), но в виде особой милости получил от бога прибавление к своему имени дополнительного слога (Быт. 17,5). Сын Фарры (Тераха), генеалогия которого возводится к Симу (Быт. 11), уроженец города Ура в Южной Месопотамии (библ. Ур Халдейский, см. Быт. 11, 28). Таким образом, предки Араама жили «за рекой» (за Евфратом) и были язычниками (Иис. Нав. 24, 2—3). Бог требует от него: «пойди из земли твоей, от родни твоей и из дома отца твоего, в землю, которую я укажу тебе» (Быт. 12, 1). В этом конкретном акте концентрируется весь драматизм разрыва с прежней жизнью, с инерцией родовых связей, ради доверия и преданности божеству. Субъективная психология и умственная мотивировка религиозного «обращения» совершенно отсутствуют в библейском повествовании. Позднейшая традиция иудаизма стремилась заполнить этот пробел. Послебиблейские легенды изображают, например, как Авраам проходит через поиски высшего начала в мире стихий, но убеждается, что слава солнца ограничена временем дня, слава луны — временем ночи, что огонь гасится водой, вода — дар облаков, облака разгоняемы ветром и т. д. (распространённый фольклорный мотив отыскивания сильнейшего) — всё имеет свой предел, кроме бога-творца (талмудический комментарий к книге Бытия — «Берешит рабба» 38, 13 и др.), и Авраам в акте сознательного выбора предпочитает этого бога всем остальным сверхчеловеческим покровителям. Это ставит Араама в ситуацию конфликта с языческим миром, начиная с его собственной семьи (предполагается, что его отец был не только идолопоклонником, но и ваятелем идолов). Едва родившись, Авраам оказывается жертвой гонений со стороны Нимврода, устрашённого астрологическими предсказаниями; впоследствии Нимврод требует от Авраама поклониться идолам или самому Нимвроду, а за отказ бросает его в раскалённую печь, из которой Авраам вызволен богом (Пс.-Ионафан на Быт. 14, 1, и др.) (мотив печи, параллельный преданию о трёх отроках, в применении к Аврааму основан на игре слов или лексическом недоразумении, так как «Ур Халдейский» читается по-еврейски и как «огонь халдейский»). В этих легендах Авраам — прототип мученика веры; в других он выступает как прототип проповедника веры. Пережив обращение, он пытается обратить своего отца, брата и домочадцев; за отказ уверовать весь дом сожжён огнём с небес, — рассказывает памятник позднеиудаистической апокалиптики «Откровение Авраама». В других текстах рисуется, как Авраам учил познанию бога мужчин, а жена его Сарра — женщин. Взгляд на Авраама, как на первого совершителя акта веры и постольку «отца верующих», воспринят христианством (Быт. 12, 3; Гал. 3, б—9). Как утверждает легенда, по велению Яхве Авраам на 75-м году жизни отправляется вместе с женой Саррой, племянником Лотом, с имуществом и своими людьми в Ханаан (Быт. 12, 5), где ведёт жизнь патриархального главы рода скотоводов-кочевников. Традиционные святыни Палестины (Сихем, Вефиль и т. д.) связываются библейским повествованием с маршрутами его кочевий и с местами новых откровений Яхве, неоднократно подтверждающего свою милость к нему. В голодное время Авраам переходит в Египет, где с наивной хитростью выдаёт Сарру за свою сестру, чтобы не быть убитым, когда фараон востребует её в свой гарем. Сарра действительно оказывается у фараона, но её целомудрие чудесно защищено богом, и напуганный фараон торопится осыпать опасных пришельцев дарами и выпроводить их из страны (12, 11—20). Раздел ареалов кочевий между Авраамом и Лотом закрепляет за Авраамом Ханаан; он поселяется у дубравы Мамре близ Хеврона и ставит там жертвенник Яхве (13, 7—18). Затем Авраам выступает как герой-воитель: во главе своих вооружённых слуг он успешно совершает поход против царя Элама и союзных с ним царей, чтобы освободить пленённого Лота (14, 14—16). По возвращении он получает от Мельхиседека жреческое благословение и дар хлеба и вина (для христианской традиции — прообраз причастия), отдавая ему как прототипу ветхозаветного священства десятую часть добычи (14, 18—20). Между тем Авраама тревожит его бездетность: он уже готов назначить наследником своего старшего слугу Елиезера, но Яхве обещает ему потомство. Сарра предлагает Аврааму «войти» к её рабыне Агари, с тем чтобы зачатое дитя считалось ребёнком госпожи; так рождается Измаил. Следует новое явление Яхве, по своей значительности превосходящее все предыдущие, сопровождающееся требованием ко всей жизни Авраам: «ходи предо мною и будь непорочен» (17,1); Яхве заключает с Авраамом «завет вечный», наследниками прав и обязанностей которого будут потомки Авраама не от Агари (хотя они тоже получают благословение), но от Сарры; знаком «завета» должно служить обрезание всех младенцев мужского пола (17, 10— 14). Бог ещё раз приходит к Аврааму в виде трёх странников (ангелов), встречаемых Авраамом и Саррой у дубравы Мамре с обычным гостеприимством (христиане увидели в этом явлении первое раскрытие тайны троичности божества); он обещает сына от Сарры, что вызывает у престарелой Сарры недоумение (18, 9—15). От Авраама трое странников идут осуществлять кару над нечестивыми городами Содомом и Гоморрой; Авраам заступается за грешников и последовательно испрашивает помилование всякому городу, в котором найдётся 50, 45, 40, 30, 20 или хотя бы 10 праведников (18, 16—32). Эпизод посягательства Авимелеха, царя Герарского, на целомудрие Сарры (20) представляет собой полное соответствие столкновению с фараоном. Во исполнение обещания Яхве случается невозможное: у столетнего Авраама и девяностолетней Сарры рождается сын Исаак. Конфликт из-за прав первородства (Измаил — старший, но Исаак — вполне законный и притом получивший особое благословение от бога) приводит к изгнанию Агари и Измаила (21,9— 21). Трагическая кульминация пути Авраама как «друга божьего» — испытание его веры: теперь, когда у Авраама есть, наконец, Исаак — единственная надежда на продолжение рода (т. к. Измаил отослан), Авраам должен отказаться от этой надежды. Бог требует: «возьми сына твоего единственного, которого ты возлюбил, Исаака, и пойди в землю Мориа, и принеси его там в жертву всесожжения» (22,2). Авраам повинуется; по дороге происходит разговор сына с отцом, полный трагической иронии. «И сказал Исаак Аврааму, отцу своему: „Отец мой!" И сказал тот: „Вот я, сын мой!" И сказал он: „Вот огонь и дрова, где же агнец для всесожжения?" И сказал Авраам: „Бог усмотрит себе агнца для всесожжения, сын мой"» (22, 7—8). Лишь в последнее мгновение, когда связанный Исаак лежит на жертвеннике и Авраам поднял руку с ножом, чтобы заколоть его, ангел останавливает жертвоприношение; вместо Исаака в жертву идёт запутавшийся рогами в зарослях баран (22, 9—13). Авраам вознаграждён за верность новым благословением себе и своему потомству от Яхве (22, 15—18). После смерти Сарры Авраам женится на женщине по имени Хеттура (Кетура), у него рождается ещё 6 сыновей. Авраам умирает в возрасте 175 лет, «в доброй седине, престарелый и насыщенный [жизнью]» (25, 8), и его погребают рядом с Саррой на родовом кладбище в пещере Махпела. Библейский образ Авраама совмещает ряд граней. Это герой — родоначальник евреев, а через сыновей от Агари и Кетуры — различных арабских племён; через своего внука Исава (сына Исаака) — прародитель эдомитов; с ним связано (через его племянника Лота) происхождение моавитян и аммонитян. В рассказах о заключении завета с Яхве, об установлении обрезания и т. п. он выступает как герой сакрального этиологического повествования. Наконец, в своём гостеприимстве, в своей заботе о женитьбе Исаака (Быт. 24) он являет собой воплощение добродетелей патриархального старейшины рода. Дальнейшая мифологизация образа Авраама в позднеиудаистической литературе усиливает черты культурного героя (Авраам оказывается первоучителем астрономии и математики, изобретателем алфавита и т. п.). Сцена принесения Авраамом в жертву Исаака запечатлена в росписи синагог в Дура-Европосе (сер. 3 в.) и Бет-Альфе (1-я пол. 6 в.), катакомбы Присциллы в Риме (кон. 3 — нач. 4 вв.) в средневековой миниатюре (Эчмиадзинское евангелие 10 в. и др.) в пластическом декоре средневековых соборов (скульптурная группа собора в Шартре и др.) рельефах (рельефы для дверей флорентийского баптистерия работы Ф. Брунеллески и Л. Гиберти), в картинах А. дель Сарто, П. Рубенса, Рембрандта, А. П. Лосенко. Сцена бла-гословения Авраама. Мельхиседеком нашла воплощение в мозаиках церквей Санта-Мария Маджоре в Риме и Сан-Витале в Равенне; фреске Рафаэля, картинах Д. Баутса, Л. Лотто, Тинторетто, Рубенса, П. Ластмана, Дж. Б. Тьеполо. В византийском и древнерусском искусстве наиболее популярна была сцена прихода к Аврааму трёх странников, изображавшихся в виде ангелов (фреска Феофана Грека в церкви Спаса Преображения в Новгороде, московские, новгородские и псковские иконы.. Среди произведений западноевропейского искусства на этот сюжет — рельеф Гиберти, фреска Рафаэля, гравюры Луки Лейденского и X. Хольбейна Старшего, картины Л. Карраччи, П. Ластмана, Рембрандта, Б. Э. Мурильо, А. де Геллера и др. В средневековом искусстве нашёл также воплощение сюжет;— праотец Авраам в раю с душами умерших праведников на коленях или во чреве — «лоно авраамово» («Золотые ворота» Фрейбергского собора, «Княжеский портал» собора в Бамберге, роспись Успенского собора во Владимире). В искусстве 16—18 вв. разрабатывались некоторые другие сюжеты: круг сцен, связанный с Авраамом, Саррой и Агарью «Авраам наставляет египтян астрономии» (Джорджоне) и др. Авраам (начиная с позднего средневековья) чаще всего предстаёт в облике величавого бородатого старца.
Эстель Гринлив: БЕЛЛЕРОФОНТ - в греческой мифологии один из главных героев старшего поколения, сын коринфского (у Гомера П. VI 152 след. — Коринф идентифицируется с городом Эфира) царя Главка (вариант: бога Посейдона), внук Сисифа. Первоначальное имя Беллерофонта — Гиппоной, но после того, как он убил коринфянина (вариант: родного брата) Беллера, его стали называть «убийца Беллера» (греч. Беллерофонт) (типичный этиологический миф). Полагают, что слово-имя Беллерофон догреческого происхождения и означало «чудовище», впоследствии оно, став непонятным, было, как это принято в этиологических мифах, осмыслено как имя собственное. Опасаясь кровной мести, Беллерофонт был вынужден бежать в Арголиду, где его гостеприимно встретил тиринфский царь Прет. Жена Прета Сфенебея (вариант: Антея) влюбилась в Беллерофонта, но была отвергнута им, после чего она обвинила юношу в покушении на её честь. Поверив жене, но не желая нарушать законы гостеприимства, Прет направляет Беллерофонта к своему тестю, царю Ликии Иобату, вручив ему письмо, содержащее приказ погубить Беллерофонта. Чтобы выполнить приказ, Иобат даёт Беллерофонту одно за другим опасные для жизни поручения. Вначале ему пришлось сразиться с обитавшей в горах Ликии трёхглавой огнедышащей химерой — страшным чудовищем, соединением льва, козы и змеи. Боги, покровительствовавшие Беллерофонту, подарили ему крылатого коня Пегаса . Напав на химеру с воздуха, Беллерофонт победил и уничтожил с помощью Пегаса опустошавшее страну чудовище. Затем он отбил нападение воинственного племени солимов и уничтожил вторгшихся амазонок. Иобат устроил возвращавшемуся с войны Беллерофонту засаду, но герой перебил всех напавших на него. Поражённый силой пришельца, ликийский царь отказался от своих замыслов, отдал Беллеровонту в жёны дочь Филоною и, умирая, оставил ему своё царство. От этого брака родились Гипполох, унаследовавший ликийское царство, Исандр, погибший в войне с солимами, и Лаодамия, родившая Зевсу Сарпедона. Узнав от тестя о письме Прета, Беллерофонт отправился в Тиринф, чтобы отомстить. Притворившись влюблённым, он уговорил оклеветавшую его Сфенебею бежать с ним на Пегасе, но, поднявшись в воздух, сбросил её в море (известно по фрагментам не дошедшей до нас трагедии Еврипида «Сфенебея»). По другому варианту мифа, Сфенебея сама покончила с собой. Дальнейшая судьба Беллерофонта описана Гомером (II. VI 200 след.). Беллерофонт утратил расположение богов, и его постигло безумие. Причиной этого Пиндар считает надменность Беллерофонта, решившего на Пегасе достигнуть вершины Олимпа. Зевс наслал на коня овода. Пегас взбесился и сбросил седока на землю. Хромой и слепой скитался Беллерофонт до самой смерти по Алейской долине («долине странствий»). В не дошедшей до нас трагедии «Беллерофонт» Еврипид рассказывал о гибельной попытке Беллерофонта подняться на Олимп и его смерти после того, как он был исцелён от своей непомерной гордости и примирился с богами. Развитию мифа о Беллерофонте была также посвящена не сохранившаяся трагедия Софокла «Иобат». Культ Беллерофонта был распространён в Ликин и Коринфе, затем по всей Греции. Имена Беллерофонта и связанных с ним Пегаса, химеры, солимов негреческого, восточного происхождения, но всё же существование в ранней Греции мифа о Беллерофонте не вызывает сомнения. Об этом свидетельствуют и изображения борьбы Беллерофонта с химерой на протокоринфских вазах, и наивный, характерный для времени появления письменности рассказ Гомера о письме Прета. В ранне греческих мифах Беллерофонт часто связан с морской стихией (изображения Беллерофонта с трезубцем, происхождение его от Главка или Посейдона), но вместе с тем в образе Беллерофонта встречаются черты солнечного бога (полёт в небо на крылатом коне). Существует предположение, что в мифе о Беллерофонте объединились черты двух богов различного происхождения. Изображения Беллерофонта и его коня (по-хеттски Пихассассиса) часто встречаются на малоазийских печатях (в Малой Азии крылатый конь был божеством неба и погоды). Возможно, культ Беллерофонта, первоначально возникший в Греции, был занесён в Малую Азию, где его связали с местными культами Пегаса, химеры и др. На возникновение встречающегося у Гомера рассказа о Сфенебее, несомненно, повлиял распространённый по всему Средиземноморью сюжет о преследовании героя отвергнутой им замужней женщиной (египетская «Сказка о двух братьях», ветхозаветный рассказ о целомудренном Иосифе, мифы об Ипполите и Федре, Пелее и жене Акаста и др.). В 17—18 вв. драматические обработки мифа о Беллерофонте создавались лишь как оперные либретто (напр., пьеса «Беллерофонт» Т. Корнеля, Б. Фонтенеля и Н. Буало, ставшая основой оперы Ж. Б. Люлли, и в немецком переводе — оперы К. Граупнера). Из произведений, созданных в 19—20 вв., следует отметить драму «Веллерофонт» Г. Кайзера. В 17—18 вв. созданы также оперы «Беллерофонт» Ф. Сакрати, «Иобат и Беллерофонт» Р. Кайзера, «Беллерофонт» Ф. Арайи и «Беллерофонт» И. Мысливечека, в 20 в. — «Беллерофонт» Д. Куклина. В античном изобразительном искусстве Беллерофонт — один из популярных персонажей, особенно в вазописи (битва с химерой) и пластике, главным образом в рельефах (сюжеты: Беллерофонт с Пегасом, битва с химерой, наказание Сфенебеи и др.), а также в помпейских росписях (Беллерофонт у Прета, обретение Пегаса). Среди произведений европейского искусства, редко обращавшегося к мифу, миниатюры 9 в. (евангелие Лотаря и Библия Карла Лысого), бронзовая фигура «Беллерофонт верхом на Пегасе» Бертольдо ди Джованни, эскиз П. П. Рубенса.
Эльвира: АГАРЬ (ср. этнич. обозначение араб. «агаряне», а также глагол «отвращаться», «откочёвывать», «бежать», откуда араб. «бегство»), в ветхозаветных преданиях египтянка, рабыня Сарры и наложница Авраама. Бездетная Сарра, поступая в соответствии с обычаем (известен из северомесопотамских документов середины 2-го тыс. до н. э.; ср. также поведение Рахили и Лищ Быт. 30), сама предлагает, чтобы её муж «вошёл» к Агари, с намерением усыновить зачатое дитя (Быт. 16, 2). Однако ещё во время беременности Агари между ней и госпожой начинаются конфликты, и Агарь бежит (ср. этимологию её имени) в пустыню, где ангел Яхве велит ей вернуться, обещая, что у неё родится воинственный сын Измаил; это обещание сбывается (16 4—16). После рождения у Сарры и Авраама сына Исаака на патриархальном торжестве в день, когда его отняли от груди, старая рознь между госпожой и служанкой (осложнённая правовой коллизией между первородством Измаила и законорожденностью Исаака) вспыхивает с новой силой (21, 9—10); Агарь на руках с Измаилом вынуждена уйти в изгнание, предвосхищая удел номадов. Однако бог хранит и утешает изгнанников: когда им в пустыне угрожает смерть от жажды, он указывает Агари на колодец и спасает от смерти Агарь с сыном (21, 15—19). Позднейшие легенды разукрасили этот простой сюжет, сделав из Агари дочь фараона, преувеличивая — в соответствии с позднейшими религиозными идеалами — то святость Агари, то, напротив, её неискренность в вере, изобретая колоритные новеллистические подроб-ности её ссор с Саррой (талмудический комментарий к книге Бытия — «Берешит рабба» 45; 53). Изгнание Агари — частая тема европейской живописи 16—18 вв. (картины Гверчино, П. П. Рубенса, Рембрандта, К. Лоррена И ДР.)
Эльвира: Агастья - в древнеиндийской мифологии божественный мудрец (риши), которому приписываются многие гимны «Ригведы». Агастья, как и его сводный брат Васишгха, считается сыном Митры и Варуны и апсары Урваши; он родился в кувшине, в который излилось при виде Урваши семя обоих богов (Рам. VII 56, 57). Силой своей аскезы Агасстья «из лучших частей всех живых существ» сотворил себе жену Лопамудру (Мбх. III 96). По её просьбе он отнял сокровища у дайтьи Илвалы, а самого Илвалу, жестокого преследователя брахманов, испепелил своим словом. «Махабхарата» рисует Агастью могущественным союзником богов в их борьбе с асурами. Проклятием он превратил в змея царя Нахушу, захватившего власть над тремя мирами, и возвратил Индре его престол царя богов. Он выпил океан, на дне которого укрывались асуры, и тем самым помог богам одержать над ними победу. Когда однажды гора Виндхья выросла так, что упёрлась в небосвод и преградила путь солнцу и луне, Агастья по просьбе богов заставил её согнуться: он попросил её склониться, чтобы пропустить его на юг, и не распрямляться до тех пор, пока он не вернётся; но Агастья так и не вернулся с юга, и Виндхья до сих пор осталась склонённой. Переселение Агастьи на юг Индии, возможно, знаменует собой проникновение туда арийской цивилизации и брахманизма, ибо в мифологической традиции Агастья считается покровителем дравидийского юга. В некоторых индуистских текстах Агастья отождествляется со звездой Канопус.
Эльвира: АГАСФЕР - «Вечный жид», персонаж христианской легенды позднего западноевропейского средневековья. Имя Агасфер — стилизованное библейское имя, произвольно заимствовано из ветхозаветной легенды об Эсфири (где передаётся имя персидского царя Ксеркса); в более ранних версиях легенды встречаются и другие имена — Эспера-Диос («надейся на бога»), Бутадеус («ударивший бога»), Картафил. Согласно легенде, Агасфер во время страдальческого пути Иисуса Христа на Голгофу под бременем креста оскорбительно отказал ему в кратком отдыхе и безжалостно велел идти дальше; за это ему самому отказано в покое могилы, он обречён из века в век безостановочно скитаться, дожидаясь второго пришествия Христа, который один может снять с него зарок. На возникновение легенды оказали влияние религиозно-мифологические представления о том, что некоторые люди являют собой исключение из общего закона человеческой смертности и дожидаются эсхатологической развязки (согласно Библии, таковы Енох и Илия) и что такая судьба должна постигнуть каких-то очевидцев первого пришествия Иисуса Христа (ср. Матф. 16, 28); в легенде можно видеть реминисценцию ветхозаветного мотива проклятия Каину, которого Яхве обрекает на скитания, но запрещает лишать его жизни (Быт. 4, 10—15). В ней отразились и некоторые аспекты отношения средневековых христиан к евреям: в них видели людей, не имевших родины и обречённых на скитания, но «чудом» сохранявших этническую и религиозную самобытность, а также живую реликвию «священной истории» Ветхого и Нового заветов, убийц Христа и осквернителей «завета с богом», но в эсхатологическом будущем — примиряющихся с богом через обращение к Христу наследников древнего обетования (так понимали во взаимосвязи Захар. 12, 10, Ос. 1, 7, Малах. 4, 5, Матф. 17, 10 и Рим. 11). Все эти моменты присутствуют в легенде об Агасфере: это враг Христа, но в то же время свидетель о Христе, грешник, поражённый таинственным проклятием и пугающий одним своим видом как привидение и дурное знамение (ср. более позднее предание о Летучем голландце), но через само проклятие соотнесённый с Христом, с которым непременно должен встретиться ещё в «этом мире», а в покаянии и обращении способный превратиться в доброе знамение для всего мира. Структурный принцип легенды — двойной парадокс, когда тёмное и светлое дважды меняются местами: бессмертие, желанная цель человеческих усилий (ср. этот мотив в эпосе о Гилъгамеше} в данном случае оборачивается проклятием, а проклятие — милостью (шансом ис-купления). В фольклорной традиции Агасфер оказывался в отношениях взаимозаменяемости с другими фигурами ски-тальцев (Дикий охотник и др.) и вообще существами, с которыми возможна неожиданная и странная встреча (напр., Рюбецаль, горный дух средневековых легенд); как и они, он необходимо выступает (по самой структуре мотива) то жутким и опасным, то готовым на помощь и добрым. Легенда о «Вечном жиде» становится достоянием литературы с 13 в. По рассказу английского монаха Роджера Уэндоверского, вошедшему в «Большую хронику» (ок. 1250) Матвея Парижского, архиепископ, прибывший в Англию из Великой Армении, уверял, что лично знаком с живым современником и оскорбителем Христа по имени Картафил («сторож претория»); он покаялся, крестился, принял имя Иосиф и ведёт жизнь аскета и молчальника, отвечая только на благочестивые вопросы паломников; при встрече с Христом ему было 30 лет, и теперь он после каждой новой сотни лет возвращается к 30-летнему возрасту. Атмосфера этой версии — отголосок эпохи крестовых походов и великих паломничеств. В 15 в. известны более мрачные и жестокие версии, в которых акцент переносится с раскаяния «Вечного жида» на его наказание (напр., он непрерывно ходит вокруг столпа в подземелье, или живёт в заточении, за 9 замками, нагой и заросший, и спрашивает всех входящих к нему: «Идёт ли уже человек с крестом?»). В 1602 выходит анонимная народная книга «Краткое описание и рассказ о некоем еврее по имени Агасфер» (в ней впервые герой легенды получает имя Агасфер); переиздания, переводы и перелицовки на разных европейских языках следуют во множестве: образ бывшего иерусалимского сапожника, высокого человека с длинными волосами и в оборванной одежде тяготеет над воображением целой эпохи (в 1603 «появление» Агасфера засвидетельствовано горожанами Любека, в 1642 он «приходит» в Лейпциг; его «видят» в Шампани, в Бове и т. д.). В 18 в. легенда об Агасфере становится предметом всеобщих насмешек и уходит в деревенский фольклор (впрочем, печатное сообщение о встрече с Агасфером было опубликовано в США в одной мормонской газете ещё в 1868). Зато образ Агасфера из предмета веры превращается в популярный предмет творческой фантазии. Молодой И. В. Гёте обращается к образу Агасфера, чтобы выразить новое, проникнутое историзмом представление о религиозно-психологической атмосфере в Иерусалиме времён Христа (фрагмент неоконченной поэмы «Вечный жид», 1774). К. Ф. Д. Шубарт трактует образ и сюжет в духе радикального просветительства («Вечный жид», 1787). Для романтиков сюжет легенды об Агасфере, дававший богатые возможности переходить от экзотических картин сменяющихся эпох и стран к изображению эмоций обречённости и мировой скорби, был особенно привлекателен; его разрабатывали П. Б. Шелли, И. К. Цедлиц и многие другие; в России — В. А. Жуковский (неоконченная поэма «Агасфер, Вечный жид»). Э. Кине (философская драма «Агасфер», 1833) превратил Агасфера в символ всего человечества, пережившего свои надежды, но чудесно начинающего свой путь заново. В авантюрном романе Э. Сю «Вечный жид» (1844—45) Агасфер выступает как таинственный благодетель, антагонист иезуитов. Современный вариант «агасферовского» сюжета о проклятии тяготящего, безрадостного бессмертия дал аргентинский писатель X. Л. Борхес в рассказе «Город бессмертных», героя которого примечательным образом зовут Иосиф Картафил, хотя топика христианской легенды как таковой полностью элиминирована (Картафил идентичен не то с римским легионером 4 в., не то с Гомером, он не еврей и никогда не видел Христа).
Эльвира: Агенор - в греческой мифологии сын Посейдона и нимфы Ливии, царь Тира или Сидона (в Финикии). Когда Зевс похитил дочь Агенора. Европу, отец послал на её поиски сыновей, запретив им возвращаться домой, пока они не найдут сестры. Сыновья Агенора, видя тщетность поисков, постепенно осели в незнакомых местах, которые получили от их имён своё название: Финикия — от Феникса, Киликия — от Килика, основанная Кадмом крепость в Беотии — Кадмея. Некоторые античные авторы относили к числу сыновей Агенора также Тасоса (по другим источникам, — брат Агенора), топонима одноимённого острова в северной части Эгейского моря. В основе мифа о сыновьях Агенора лежат местные сказания, отразившие воспоминания о древних связях островной и материковой Греции с Финикией.
Эльвира: Аглавра, Агравла - в греческой мифологии имя двух персонажей: 1) Аглавра — супруга Кекропа — афинского царя, рождённого аттической землёй; мать Эрисихтона и трёх дочерей — Аглавра, Герсы и Пандросы 2) Аглавра — дочь предыдущей, вместе с сестрами получила на хранение от Афины ларец со спрятанным там младенцем Эрихтонием, которого родила земля от семени Гефеста. Несмотря на запрет Афины, сестры открыли ларец и в ужасе увидели там ребёнка, часть туловища которого была змеиной. В безумии, насланном Афиной, сестры бросились с акрополя и погибли. В мифе об Аглавре — древние хтонические и растительные черты, на которые указывают имена сестёр [Аглавра — «световоздушная» (или Агравла — «полебороздная»), Пандроса — «всевлажная», Герса — «роса»]. Аглавра и её сестры выступают как ипостаси Афины. Иногда Афина именовалась Аглавраой и Пандросой.
Эльвира: Агунда, героиня осетинского нартского эпоса, дочь владыки Чёрной горы Сайнаг-Алдара. Агунда не имеет себе равных по красоте и изяществу: тонкий и стройный стан, длинные брови, белые, как слоновая кость, зубы. Виднейшие нарты тщетно добиваются её руки. Юный Ацамаз сумел игрой на золотой свирели очаровать Агунду. Но когда она вышла к нему из своего замка с усмешкой на устах, оскорблённый Ацамаз разбивает свирель о камни. Агунда, собрав её обломки, ударяет по ним волшебной палочкой, и обломки срастаются. Агунда прячет свирель в свой девичий сундук. После уплаты женихом ста однолетних оленей в качестве калыма, Агунда соглашается стать его женой. Соответствует Акуанде в адыгском нартском эпосе, Гунде в абхазском.
Эльвира: АДАМ - в библейских сказаниях первый человек. В Библии имеется два основных сказания о сотворении человека богом. Одно сказание, народное, содержит рассказ о создании богом мужчины из праха и дыхания жизни, а жены - из его ребра : «…и не было человека для возделывания земли. И создал бог Яхве человека из праха земного и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою... И сказал бог Яхве: нехорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему. Бог Яхве образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привёл к человеку, чтобы видеть, как он назовёт их, и чтобы, как наречёт человек всякую душу живую, так и было имя ей. И нарёк человек имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым; но для человека не нашлось помощника, подобного ему. И навёл бог Яхве на человека крепкий сон; и, когда он уснул, взял одно из рёбер его, и закрыл то место плотию. И создал бог Яхве из ребра, взятого у человека, жену, и привёл её к человеку. И сказал человек: вот это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа. Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей, и будут одна плоть» (Быт. 2,5, ... 7..., 18—24). Другое сказание, жреческое, принадлежит к более позднему пласту библейских текстов, носит богословский характер и исходит из сложившегося у израильтян в первом вавилонском плену представления о боге как творце вселенной; в нём сотворением людей завершается шестидневное творение мира богом: «И сказал бог: сотворим человека по образу нашему, по подобию нашему; и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землёю, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле. И сотворил бог человека по образу своему, по образу божию сотворил его, мужчину и женщину сотворил их. И благословил их бог, и сказал бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле» (1, 26—28). Содержание сказаний расходится по ряду мотивов. По одному сказанию, создатель человека —бог, именуемый Яхве; согласно другому, творец — тоже бог, но именуется он иначе. По одному, бог не представляется всесильным творцом вселенной, а скорее добрым садовником и умелым гончаром, по другому, бог — бесплотный, единый творец вселенной, частью которой является человек. Если, по одному сказанию, Адам «создан», «образован» из «праха земного» и «дыхания жизни», природа человека двояка (плоть от праха, душа из дыхания божьего), человек мудр, он даёт всем имена, то по другому — всё мироздание и люди сотворены силой «слова божьего» из ничего, человек богоподобен (и однороден), мудр бог, и он даёт имя человеку (5, 2). Соответственно двум вариантам сказания в одном случае сначала создан Адам — для возделывания земли, для труда, а затем, чтобы он не был одинок, — растительность и животные (женщина создана позднее), в другом — мужчина и женщина сотворены одинаково и одновременно «по образу и подобию божьему», в завершение его замысла, в последний день творения накануне субботы и благословлены богом на размножение и владычество над рыбами, птицами, скотом и всею землёй и гадами. Оба сказания, предписывая поведение человека, дают объяснение этим предписаниям (связывают их с происхождением человека и др.), например объясняют причину привязанности мужа и жены, ритуал питания (объяснение запрета употреблять в пищу кровь содержится в Быт. 9, 3—7 — тексте, который может считаться продолжением жреческого варианта сказания об Адаме), т. е. носят этиологический характер. По библейской традиции (в частности, по жреческому преданию), все люди восходят к Адаму, которого сделал бог (Адам не рождён, а сотворён, и этим отличается от всех будущих людей); отсюда выводится «рукотворность», «праховость» человека, но и божественность его как потомка Адама (и его «право» обращаться к своему создателю и «отцу» за помощью). О последующей судьбе первой человеческой пары рассказывает другое сказание (первоначально не связанное с рассказом об Адаме, но объединённое с ним в каноническом тексте Библии — Быт. 3) — сказание о том, как поддавшаяся искушению змеи «жена» (Ева), а за ней и «муж», «человек» (Адама) вкушают в саду эдемском (раю) запретный плод с древа познания добра и зла, нарушив предписание бога, что имело роковые последствия для Адама, Евы и всего рода человеческого: человек, наказанный богом, «в поте лица» должен добывать свой хлеб, он лишился бессмертия и (по одной из версий) изгнан с женой из рая, — сюжет, истолкованный в христианском богословии как «грехопадение», как «первородный грех», исказивший исконную натуру человека, его «богоподобно» По жреческому источнику, Адам имел потомство, которое продолжало размножаться: «Адам жил сто тридцать лет, и родил сына по подобию своему, по образу своему, и нарек ему имя: Сиф. Дней Адама по рождении им Сифа было восемьсот лет, и родил он сыновей и дочерей. Всех же дней жизни Адамовой было девятьсот тридцать лет; и он умер» (5, 3—5). Далее продолжается родословие потомков Сифа: Еносевр — «человек»; — не единственное обозначение слова «человек» по-еврейски), Каинан, Малелеил, Иаред, Енох, Мафусаил, Ламех, Ной и его сыновья — Сим, Хам, Иафет (5, 6—32). Это дало фиктивную хронологию человечества — «от Адама» шли «сотворения мира») (принята в еврейском календаре, в русском допетровском). Рассказ о Каине (как старшем сыне Адама) и Авеле, имеющийся в каноническом тексте Библии, исконно не был связан со сказанием об Адаме. Библейским преданиям о сотворении человека предшествовали и сопутствовали им — у евреев и у их соседей — мифы о возникновении человека, так или иначе связанные с мотивами, а то и с текстами обоих сказаний. Сотворение человека из земли, глины встречается в антропогонических мифах многих народов, например египетских, шумеро-аккадских; в частности, существует аккадское сказание о сотворении людей из глиняных статуэток, причём они были созданы парами, а жизнь в них вселена через пуповины (вопрос, имел ли пуповину Адам, не будучи рождён от женщины, веками обсуждался христианскими богословами, волнуя иконописцев; на французской миниатюре 11 в. изображено, как бог перстом делает углубление на животе глиняного Адама). С «землёй» связано имя Адама (женский род евр. означает «земля», первоначально, повидимому, «краснозём»). Является ли эта связь действительной (как лат. homo, «человек» связано с питие, «земля» и т. п.) или же «народно-этимологической», не установлено. Несмотря на то, что имя Адам означает «человек» (как таковой), он, подобно Еносу, не обязательно всегда рассматривался как первочеловек — он мог считаться предком только определённого племени или группы племён. Если еврейский перевод означает буквально «красный» (в древнейшей афроазиатской традиции люди, во всяком случае мужчины, изображались красно-бурого цвета), то «красненьким» (уменьшительное имя, как бы «маленький Адам»; отсюда в Библии Эдом, «страна Иудемея») называется одно конкретное семитское племя, родственное израильтянам; предок этого племени Исав изображён в Библии «красным» (Быт. 25, 25). Сотворение женщины из ребра мужчины (Быт. 2, 22) — тёмное место в тексте Библии. Может показаться, что здесь отразился имевшийся уже у виноградарей опыт размножения лозы от черенка. Однако вернее освещается мотив на основе шумерского мифологического текста (по интерпретации американского шумеролога С. Н. Крамера). Согласно этому тексту, для исцеления больного ребра (на шумер, языке — «ти») бога Энки была создана богиня-исцелительница ребра, предположительно, по имени Нинти. Но шумерское слово «ти» означало не только «ребро», но и «давать жизнь». Благодаря этому литературному каламбуру и могла возникнуть библейская версия о Еве не только как о «дающей жизнь» (этимология имени Ева в Быт. 3, 20), но и как «женщине от ребра». Послебиблейские своды и толкования библейских текстов нередко обращают внимание на противоречия в преданиях об Адаме, комментируют спорные положения. Буквальное толкование текста (Быт. 2, 1;8), допускающее чьё-то участие в сотворении человека богом (совет бога с кем-то), даёт толчок воображению талмудистов. Как утверждает талмудическая книга «Берешит рабба», небесный совет ангелов будто бы разошёлся во мнении по вопросу, стоит ли вообще создавать человека; одновременно делается попытка устранить противоречие в вопросе о создании Адама единолично — волей одного бога-творца («ангелы» трактуются как ипостаси — аллегории божьих качеств, так что получается, что бог как бы совещался «сам с собой»). У некоторых толкователей вопрос о поле Адама был решён в духе неоплатонизма, рассматривавшего первочеловека как существо или бесполое. Появляются и другие подробности, связанные с сотворением и жизнью Адама. Адам и его жена были сотворены двадцатилетними («Берешит рабба» 14), т. е. в самом зрелом возрасте (предвосхищая подозрения о характере их сношений, комментаторы указывают, что изгнание их из рая последовало сразу же после того, как они увидели себя нагими, так что в раю не было совокупления). Впрочем, согласно некоторым толкователям, Адам (до изгнания из рая или до появления жены?) рождал злых духов, что связано с преданием о том, что первой женой Адама была Лилит (трактат «Эрубин» 186 и др.). Адам исконно был великаном — его тело простиралось от земли до неба (трактат «Хагига» 12 а; в этом фольклористы видят влияние иранской мифологии); но впоследствии, после грехопадения, он стал ниже ростом («Берешит рабба» 12 и др.). Адама представлялся провидцем, которому бог открыл будущее рода людского (трактат «Сангедрин» 37), мудрым мужем, владевшим «всеми 70 языками мира» (софистически обсуждается вопрос, у кого же он научился языкам, когда ему ещё не у кого было учиться?). По одному из преданий, которое должно было подтвердить мудрость Адама, сатана не мог справиться с наименованием животных, а Адам смог; этим бог доказал превосходство земного человека над небесными ангелами; сатана был в отчаянии, так как человек оказался сильней (отсюда зависть и вражда сатаны к человеку). В соответствии с религиозно-этическими нормами в талмудической литературе обыгрывается вопрос о времени появления человека (противоречиво толкуемый в Библии): если человек достойный, ему могут сказать, что он предшествовал сотворению ангелов, если не достойный, ему могут указать: муха тебя опередила («Берешит рабба» 8; последнее утверждение строится на том, что, согласно библейскому мифу о шестидневном творении мироздания, мухи должны были быть сотворены до человека). Представления об Адаме получили дальнейшее развитие в христианстве. В Евангелиях Иисус Христос называет себя «Сын человеческий» (евр. «сын Адама»). Библейские представления о богоподобности Адама, с одной стороны, о двойственности его природы, с другой — определили осмысление новозаветного «Сына человеческого» как типологического соответствия ветхозаветному Адаму, что в значительной мере сказалось на понимании образа Адама христианством. В генеалогии Иисуса (Лук. 3, 23—38) Христос — прямой потомок Адама, Авраама и царя Давида. Это само по себе лишь указывало на человеческое и еврейское, притом царское происхождение Иисуса Христа. Но одновременно в Евангелиях развивается учение о Христе (идущее от Павла), как о «втором Адаме», «новом Адаме». Жизнь Адама как бы предопределяет то, что свершится с родом человеческим в будущие времена — времена грядущего «второго», или «нового». Адама; Адам трактуется как «образ будущего» (Рим. 5, 14). Общность судьбы Адама и Иисуса усматривалась толкователями Библии, напр. в искушениях, которым подвергался и тот и другой со стороны сатаны-дьявола (ср. Быт. 3 и Мк. 1, 12—13), однако лишь «второй Адам» преодолел их и тем самым явился спасителем рода человеческого от «первородного греха». Улавливалась аналогия и в отношениях Адама (в раю) и Христа (в пустыне) к зверям, что символически толковалось как вечный мир в будущие времена. Как Адам (в талмудической литературе), так и Христос питаются ангельскими подношениями; новая (духовная) пища, данная «вторым Адамом.», возвращает райское блаженство, утраченное «первым Адамом». Из типологического совмещения образов Адама и Христа черпали христианские богословие и иконография. Так, место распятия Христа — Голгофа (букв. «место черепа») подчас изображалось и как могила Адама, у ног распятого часто рисовался череп (или весь скелет) — подразумевалось, что это череп (скелет) Адама. На мозаике византийской церкви 11 в. в Дафни (близ Афин) изображено, как кровь распятого проливается на череп Адама, который от этого пробуждается к жизни и молитвенно поднимает руки или собирает кровь христову в сосуд. В сюжете сошествия во ад воскресший Христос освобождает из преисподней в числе других праведников и прощённого Адама. В основе типологического отождествления Адама и Христа лежало апокалиптическое восприятие и библейского Адама, родоначальника людей, и «нового Адама» как спасителя рода человеческого, при этом Христос осмысляется как своего рода антитип Адама: если Адам впал в перво-родный грех и обрёк таким образом человечество на смерть, то «новый Адам» очистит людей от греха и даст человечеству «жизнь вечную» (Рим. 5, 12— 21; 1 Кор. 15, 22 — «как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут»). Большое место занял образ Адама в средневековых мистических учениях и связанных с ними алхимии, магии и т. д. ему была сообщена богом вся «мудрость» (т. е. искомый философами сокровенный смысл происхождения и назначения мироздания). Каббалистические и другие мистические учения средневековья (для которых вообще характерна идеализация «начала» и мудрости учителей, родоначальников) возводили (в конечном счёте) к Адаму, который уже в талмудической литературе представлен светочем, мудрецом, первым пророком, «тайную мудрость». В нём видели провидца судьбы каждого человека [в сочинении 10 в. «Разиэль» содер-жится рассказ о том, как Адам после изгнания из рая стал молить бога явить ему будущее каждого потомка всех поколений до конца времён и как пришёл к нему ангел по имени Разиэль («божьи тайны») с книгой судеб людей]. Из распространённых пантеистических воззрений об отражении в человеке как микрокосме макрокосма и отождествлений Адама с природой (где и заложена мудрость, которую надлежит познать любыми, в т. ч. и магическими, путями) родилось каббалистическое учение о взаимозависимости между частями «адамова тела» и небесными телами, которые в макрокосме выполняют телесные функции кожи, мяса, костей, жил и т. д. (ср. близкие представления в мифологии многих народов). Поскольку все люди восходят к Адаму, то и душа каждого человека содержит в себе частицы («искры») божественной души Адама, представляющей собой огненное божье дыхание, отданное во временное пользование человеку. Материя, из которой создан Адам, и есть «философский камень», искомый астрологами (магическая книга «Великий секрет»). Чтобы постичь тайну мироздания, необходимо, по мнению каббалистов, вернуться в «адамово» (т. е. исходное, первобытное) состояние, для чего были испытаны разные пути — от попыток воссоздания Адама из глины (ср., напр., предание о Големе} или сотворения Гомункулуса в реторте алхимиков до демонстративного отказа от «послеадамовой» культуры, преодоления стыдливости как чувства, которое было исконно чуждо Адаму (отсюда практика нудизма некоторых средневековых сект, в т. ч. и называвшихся адамитами). В средние века в Европе были распространены переводы восточных (сирийских, коптских и др.) повествований о жизни прародителей человечества (восходящих к утерянным еврейским и арамейским оригиналам), «Жизнь Адама и Евы» (лат. перевод греч. - Книги об «Адаме», 4 в.), в которой повествовалось о судьбе первой человеческой пары после грехопадения, и др.; позднее наибольшей известностью пользовалась «Книга об Адаме» армянского епископа Аракела Сюнеци (около 1400). Первое произведение средневековой европейской драматургии, действие которого посвящено жизни Адама и Евы, — англо-нормандское «Действо об Адаме» середина 12 в.); эта тема входила составной частью во многие средневековые мистерии. Среди драматических произведений 16 в. — «Трагедия о сотворении Адама и изгнании его из рая» Г. Сакса, «Адам и Ева» Я. Руофа, «А.» Г. Макропедиуса, «Действо о начале и конце мира» Б. Крюгера. Наиболее значительные произведения 17 в. — трагедии «Адам» Дж. Андреини и «Адам в изгнании» И. ван ден Вондела, особенно поэма Дж. Мильтона «Потерянный рай» (где центральным персонажем становится, однако, не Адам, а сатана), оказавшая значительное влияние на последующих авторов, в числе которых Ф. Г. Клопшток (поэма «Мессиада») и И. Я. Бодмер драма «Смерть первого человека»); к поэме Мильтона восходит и литературная основа музыкально-драматических произведений — оратории И. Гайдна «Сотворение мира» и оперы Адам. Г. Рубинштейна «Потерянный рай». Среди литературных произведений 19 в. на этот сюжет — драматическая поэма И. Мадача «Трагедия человека». Изображения Адама и Евы встречаются в раннехристианском искусстве (фрес-ки катакомб, рельефы саркофагов), в средневековье (книжная миниатюра, пластика, рельефы бронзовой двери церкви св. Михаила в Хильдесхейме, скульптурный декор соборов — портал «Врата Адама» в бамбергском соборе л др.). Для средневековой живописи изображение прародителей человечества давало редкую возможность воплощения нагой натуры. Среди живописцев 15—17 вв., обращавшихся к образу Адама, — Г. и Я. ван Эйки, Мазаччо, ( Г. ван дёр Гус, А. Дюрер, Л. Кранах Старший, Рафаэль, Лука Лейденский, Я. Госсарт, Тинторетто, X. Голциус и др.; Микеланджело создаёт на плафоне Сикстинской капеллы в Ватикане I фрески «Сотворение Адама», «Сотворение , Евы», «Грехопадение и изгнание из рая».
Эльвира: АДАМ, в мусульманской мифологии первый человек. Соответствует библейскому Адаму. По одной из версий Корана, аллах создал Адама из глины (7:11), по другой—из праха земного (3:59), с тем чтобы он был его наместником на земле, научил именам всех вещей и приказал ангелам, которые этих имён не знали, пасть перед Адамом ниц. Отказался только Иблис, за что и был изгнан из райского сада, в котором жили Адам и его жена (Хавва) (2:28—33; 7:11 и след.; 15:26—35; 17:63—66; 18:48—49; 20:116). Адаму и его жене было запрещено приближаться к некоему дереву и вкушать от него, «чтобы не оказаться из неправедных». Шайтан проник в райский сад и убедил их попробовать плодов запретного дерева, после чего «обнаружилась пред ними их скверна», Адам ослушался аллаха и «сбился с пути» (20:119). Аллах изгнал первых людей на землю (2:34— 35; 7:19—23; 20:120 и след.), но обещал Адаму своё руководство и милость (2:36—37; 7:24—26; 20:115—125). Коранические сюжеты, связанные с Адамом, получили развитие в предании. Почти все мотивы мусульманского предания имеют параллели в послебиблейской мифологии иудеев и христиан. Оригинальны мусульманские мотивы, связывающие Адама с Аравией. По некоторым версиям, глину или прах для тела Адама брали из Мекки и Йемена; Адам был низвергнут на землю в районе Адена (или Цейлона), а Хавва — около Джидды. Они встретились в Аравии, около мекканских святых мест — Муздалифы и Арафата. С неба Адам был послан священный чёрный камень, для которого он построил Каабу. В раю Адам говорил на арабском, а на земле — на многих языках, главным образом на сирийском. Он был похоронен вместе с Хаввой в «пещере сокровищ» около Мекки, а после потопа перенесён в Иерусалим. Мусульманская традиция включает Адама в число пророков, среди которых он был первым, а Мухаммад — последним. Представления о связи между Адамом и Мухаммадом, образ Адама как идеального человека и воплощения истины занимают важное место в мусульманских теологических и мистических учениях.
Эльвира: Адапа (аккад.), в аккадской мифологии герой, один из «семи мудрецов», помощник в заклинаниях против женщины-демона Ламашту. Согласно мифу, Адапа, сын бога Эйя (Эа, шумер. Энки), правил в городе Эреду(г) и рыбачил, снабжая рыбой родной город и святилище отца. Однажды южный ветер опрокинул его лодку, за что Адапа обломал ветру крылья. Бог неба Ану (шумер. Ан}, разгневанный отсутствием южного ветра, требует Адапу к ответу, Эйя советует ему пойти к Ану, облачившись в траурные одежды, и не пить и не есть предложенных ему питья и еды. Перед воротами Ану стоят боги Гишзида (Нингишзида) и Думузи. На их вопрос, почему он в трауре, Адапа (так-же по совету Эйя) объясняет, что он плачет по двум богам, исчезнувшим с земли — Гишзиде и Думузи; те вступаются за него перед Ану. Ану великодушно решает помиловать Адапу и предлагает ему хлеб и воду вечной жизни, но Адапа, по совету Эйи, отказывается — за это Ану прогоняет его снова на землю. Миф сохранился в поздних копиях, найденных в Эль-Амарне (Египет) и Вавилоне. Произведений об Адапе на шумерском языке не обнаружено (хотя имя Адапа известно и в шумерской традиции).
Вива ГанХард: Гао-яо (кит., букв. «деревянный остов для барабана»), в древнекитайской мифологии помощник мудрого правителя Шуня (по другой версии - Яо), вершивший справедливый суд. Изображался с птичьим клювом и зелёным лицом. Если Гао-яо сомневался в чьей-либо виновности, то приказывал своему помощнику, однорогому барану сечжаю бодаться. Тот бодал виновного, а невиновного не трогал. По другой версии, Гао-яо помогал зверь с зелёной шерстью, похожий на медведя. Можно предположить, что в источниках, довольно поздних по времени их составления, мы имеем дело с «раздвоением» облика Гао-яо, который, возможно, в архаические времена представлялся в зооморфном виде как зелёный зверь (отсюда зелёное лицо) с одним рогом. Гао-яоприписывается установление системы наказаний и создание первой тюрьмы. БОМА (от санскр. «земной»), мифологический герой яванцев и малайцев (Западная Индонезия и Западная Малайзия), один из центральных персонажей средневековой литературы. Сын Ибу Пертиви от Санг Хьянг Висну (индуистской Вишну) и воспитанник Батара Брамы (индуистский Брахма). Бома олицетворяет собой неодолимую силу земных недр, нижнего мира. Бома — страшный великан, в войске которого состоят его братья-великаны, родившиеся из последа Ибу Пертиви. Он борется и обычно одерживает верх в сражениях со своими противниками и обладает чудесной способностью возрождаться из праха, коснувшись земли. АНТИОПА - в греческой мифологии дочь фиванского царя Никтея. Забеременев от Зевса, явившегося к ней в образе сатира, Антиопа в страхе перед гневом отца бежала из Фив в Сикион, где стала женой царя Эпопея. Никтей перед смертью завещал своему брату Лику насильно вернуть Антиопу в Фивы. Лик отправился в поход на Сикион, убил Эпопея и привёл домой пленённую Антиопу, которая по дороге у подножия горы Киферон разрешилась двойней — Амфионом и Зетом (по приказу Лика они были брошены на произвол судьбы). Антиопа, терпевшая в течение многих лет притеснения со стороны Лика и особенно его супруги Дирки, однажды бежала из Фив и нашла своих сыновей, которых подобрал и воспитал пастух. Узнав мать и услышав о её страданиях, они пошли походом на Фивы, свергли Лика, а Дирку казнили, привязав её к рогам свирепого быка. По другой версии мифа, Дирка сама обнаружила бежавшую Антиопу и поручила Амфиону и Зету, которых она считала сыновьями пастуха, казнить эту женщину. Узнав от пастухов, что обречённая на казнь — их мать, Амфион и Зет освободили Антиопу, а к рогам привязали Дирку. Встреча Антиопы с сыновьями и последующие события составляли сюжет трагедии Еврипида «Антиопа», сохранившейся фрагментарно. Гибель Дирки изображена в известной скульптурной группе «Фарнезский бык», выполненной скульпторами Аполлонием и Тавриском (середина 2 в. или середина 1 в. до н. э.) (римская копия греческого оригинала хранится в Национальном музее в Неаполе). К теме мифа об Антиопе обращались художники и скульпторы средневековья и нового времени («Антиопа» и «Фарнезский бык» А. Сузини, «Юпитер и Антиопа» Ти-циана, А. Корреджо, К. Ванлоо, А. Ватто и др.). Ананда (санскр. и пали апапоа, «радость»), в буддийской мифологии кузен и любимый ученик Шакьямуни. В основе образа Ананды стоит, по-видимому, историческое лицо, жизнеописание которого в последующие времена подверглось мифологизации. Согласно мифу, Ананда и Шакьямуни в течение многих жизней находились рядом друг с другом, они вместе спустились с неба — тушита в мир людей и родились в один и тот же день. Но если Шакьямуни было суждено стать в этой жизни буддой, то Ананда должен был стать его слугой (по «Саддхармапундарике», Ананда и Шакьямуни приняли одновременно решение стать буддами, но поскольку Шакьямуни развился быстрее, то и буддой он стал быстрее, а Ананде предстоит стать буддой через несколько рождений). Двадцать лет спустя после нирваны Шакьямуни Ананда стал ухаживать за ним и находился рядом с Шакьямуни до его смерти. Состояния архата Ананда достиг только после смерти Шакьямуни. Ананда умер в возрасте ста двадцати лет, до этого он изложил центральную часть буддийского канона «Трипитаки» — «Сутрапитаку». Перед смертью Ананда обратил в буддизм Мадхьянтику, который впоследствии проповедовал эту религию в Кашмире. Изображение:
Эльвира: АДМЕТ - в греческой мифологии царь города Фер в Фессалии, сын Ферета. В юности участвовал в калидонской охоте и походе аргонавтов. Когда Аполлон за убийство киклопов был осуждён Зевсом пробыть год в услужении у смертного, он был отдан в пастухи Адмету, который относился к нему с величайшим почтением. За это Аполлон выговорил у богинь судьбы (мойр) для Адмета право отсрочить его смерть, если ктолибо захочет заменить Адмета в подземном царстве. Аполлон также помог Адмету получить в жёны Алкестиду. Отец Алкестиды царь Пелий соглашался отдать дочь в жёны Адмету, если он приедет на свадьбу в колеснице, запряжённой львом и вепрем. Аполлон. помог Адмету выполнить это требование. При совершении бракосочетания Адмет забыл принести жертву Артемиде, и разгневанная богиня наполнила спальню новобрачных змеями, что предвещало скорую смерть Адмету. Согласно Еврипиду (трагедия «Алкестида»), смерть стала для Адмета реальной угрозой через несколько лет его счастливой супружеской жизни, и т. к. никто другой (даже родители) не соглашался сойти в аид ради спасения Адмета, эту жертву хотела принести мужу Алкестида, которую спас от смерти и возвратил Адмету Геракл..
Эльвира: АДНАН - в мусульманской традиции предок — эпоним всех «северных» арабов, противопоставлявшихся «южным» арабам — потомкам Кахтана. Эта этногенеалогическая группа в предании называется также по другим эпонимам — потомкам Аднана. — Маадд или Низар.
Эльвира: АДОНИС (финик. Ап «адон», «господь», «владыка»), в греческой мифологии божество финикийско-сирийского происхождения с ярко выраженными растительными функциями, связанными с периодическим умиранием и возрождением природы. Миф об Адонисе в наиболее полном виде представлен у Аполлодора (III 14, 4), Овидия и Антонина Либерала (XXIV). Адонис — сын Феникса и Алфесибеи (варианты: ассирийского царя Тианта и его дочери Смирны или кипрского царя Киниры и его дочери Мирры). Богиня Афродита (Венера), рассердившись на не почитавшую её царскую дочь (будущую мать Адониса), внушает той страсть к родному отцу, который поддаётся соблазну, не подозревая, что вступает в связь с собственной дочерью, и после этого проклинает её. Боги превращают несчастную в мирровое дерево, из треснувшего ствола которого рождается ребёнок удивительной красоты — Адонис. (X 479—524). Афродита передаёт младенца в ларце на воспитание Персефоне, не пожелавшей в дальнейшем расстаться с Адонисом. Спор богинь разрешает Зевс, предназначив Адонису часть года проводить в царстве мёртвых у Персефоны и часть года на земле с Афродитой (в финик. варианте Астартой), спутником и возлюбленным которой он становится. Разгневанная оказанным Афродите предпочтением, Артемида насылает на юношу дикого кабана, который смертельно его ранит . По другой версии Адонис — жертва гнева Аполлона (его месть Афродите за ослеплённого ею сына Аполлона Эриманфа) или ревнивого супруга богини Ареса (в финик, варианте Астара) Афродита горько оплакивает Адониса и превращает его в цветок, окропив нектаром пролитую кровь. Юношу оплакивают хариты и мойры, из крови его расцветают розы, из слез Афродиты — анемоны. Культ Адониса существовал в Финикии, Сирии, Египте, на островах Кипр и Лесбос. Согласно Лукиану, в Библе было святилище Афродиты, где происходили оргии в честь Адониса, сопровождавшиеся священной проституцией, причём первый день был посвящён плачу, а второй — радости по воскресшему Адонису. Рассказывается о реке Адонис, которая ежегодно окрашивается в красный цвет, когда, по преданию, в горах Ливана гибнет Адонис. Однако здесь же скептические рассуждения о красной почве, придающей реке кровавый цвет. В 5 в. до н. э. культ Адониса распространился в материковой Греции. В Аргосе женщины оплакивали Адониса в особом здании. В Афинах во время праздника в честь Адониса под плач и погребальные песни повсюду выставлялись изображения умерших. Адонии — праздник в честь Адониса — были особенно популярны в эпоху эллинизма, когда распространились греко-восточные культы Осириса, Таммуза и др. Поздней весной и ранней осенью женщины выставляли небольшие горшочки с быстро распускающейся и так же быстро увядающей зеленью, т. н. «садики Адониса» — символ мимолётности жизни. В Александрии пышно праздновали священный брак Афродиты и юного Адониса, а на следующий день с причитанием и плачем статую Адониса несли к морю и погружали в воду, символизируя возвращение его в царство смерти (Тпеосг. V 96—144). В мифе об Адонисе отразились древние матри-архальные и хтонические черты поклонения великому женскому божеству плодородия и зависимому от него гораздо более слабому и даже смертному, возрождавшемуся лишь на время, мужскому коррелату. В мифе и культе Адониса явственно прослеживается развёрнутая символика вечного круговорота и гармоничного единения жизни и смерти в природе. Европейская драматургия обращалась к мифу об Адонисе в 16—17 вв. (пьесы «Адонис и Венера» Лопе де Вега; «Адонис» И. Гундулича и др.). Чаще миф находил воплощение в поэзии этого пе-риода (поэмы «Венера и Адонис» У. Шекспира; «Адонис» Дж. Марино; «А.» Ж. Лафонтена и др.) Адонис — один из самых популярных персонажей античной живописи (помпейские фрески, вазопись) и пластики (рельефы саркофагов, погребальных урн и др.). Европейское искусство обращается к мифу в средневековой книжной миниатюре (иллюстрации к Овидию). С начала 16 в. миф находит воплощение во множестве произведений живописи; наибольшее распространение приобрели сюжеты: «Венера и Адонис», «Гибель Адониса», «Венера оплакивает Адониса». К мифу обращались Джорджоне, Тициан, Тинторетто, АН. Карраччи, Веронезе, Г. Рени, Рубенс, Н. Пуссен и др. В 18—19 вв. миф находит воплощение главным образом в пластике («Венера и Адонис» А. Кановы; «А.» Б. Торвальдсена; «Умирающий Адонис» О. Родена и др.). В европейском музыкально-драматическом искусстве миф об Адонисе лёг в основу либретто многих опер 17— 18 вв. (наиболее значительны — «Цепь Адониса» Д. Маццокки; «А.» К. Монтеверди; «Адонис» Р. Камбера; «Адонис на Кипре» Дж. Легренци; «Влюблённый А.» Р. Кайзера и др.).
Эльвира: Адраст - в греческой мифологии царь Аргоса . Изгнанный своим родичем Амфиараем из Аргоса, Адраст получил от Полиба (деда по материнской линии) царскую власть в Сикионе, но после примирения с Амфиараем вернулся в Аргос. Своих дочерей Аргию и Деиплу он выдал замуж за Полиника и Тидея — изгнанников, нашедших у него приют. Желая помочь зятю Полинику вернуть отцовский трон, он возглавил поход семерых против Фив, в котором войска семерых вождей были разбиты и спасся лишь Адраст благодаря быстроте божественного коня Арейона (рождённого Посейдоном и Деметрой). Так как фиванцы не хотели выдавать тела погибших под городом вождей, Адраст, придя в Афины, умолил Тесея помочь вернуть из Фив тела погибших, которые затем были преданы сожжению. Спустя десять лет Адраст участвовал в походе эпигонов на Фивы (вариант: поход Алкмеона и других сыновей семерых вождей), в котором он потерял сына Эгиалея . По одному из преданий, Адраст бросился в костёр вместе со своим сыном Гиппоноем. Адраст — архаический герой, связанный со стихийными и даже экстатическими силами, на что указывает ряд признаков. Имя Адраст — «тот, которого нельзя избежать» (ср. эпитет богини Немесиды «Адрастея» — «неизбежная»). Он владелец божественного вихревого коня; сам он гибнет в огненной стихии, находится в родстве с наиболее буйными героями (Тидей, Диомед, Пирифой). Адраст злопамятен и коварен (выдал сестру Эрифилу за Амфиарая с целью погубить его). Культ Адраста в Сикионе, где, согласно Геродоту, «прославляли его страсти [представлениями] трагических хоров», почитая его «вместо Диониса», указывает на глубокую связь Адраста с Дионисом, хотя со времени тирана Клисфена (6 в. до н. э.) жертвоприношения и празднества в честь Адраста были отменены. Ай-алек – в мифологии мочика (индейцев Южной Америки) культурный герой, божество, покоритель земледелия (образ реконструирован по вазописи, название условно). Ай-алек очищает землю от чудовищ, сражается с божествами моря. Он главенствует над зооморфными божествами (Лисом, Совой, Колибри и многими другими). У Ай-алека есть соперник, вероятно, его брат. Академ - в греческой мифологии афинский герой, указавший Диоскурам, где была укрыта их сестра Елена, похищенная Тесеем. Считалось, что Академ похоронен в священной роще к северо-западу от Афин. В 4 в. до н. э. в этой роще учил. Платон, потом его ученики, и их школа получила название «Академия» (по имени Академа.). Акамант - в греческой мифологии: 1) сын афинского царя Тесея и Федры, один из участников Троянской войны, эпоним аттической филы Акамантиды. Акамант вместе с Диомедом посылался в Трою требовать возвращения Елены. Дочь Приама - Лаодика влюбилась в Акаманта и родила ему сына Мунита. При взятии Трои Акамант с братом Демофонтом освободили похищенную Диоскурами и отданную в рабство к Елене мать Тесея Эфру и вернули её в Афины. Акамант (по другому варианту, Демофонт) сошёлся во Фракии с царевной Филлидой, которая после того как герой покинул её, подарила ему таинственный ларец. Когда Акамант основывал колонию на Кипре, он открыл этот ларец, но увиденное им было столь ужасно, что Акамант упал с коня, напоролся на свой меч и погиб. [У Аполлодора этот миф изложен применительно к Демофонту]; 2) вождь фракийцев, пришедших на помощь троянцам во время Троянской войны, знаменитый своей храбростью и быстрого бега (Нот. II. II 844; V 462); 3) троянский герой, сын Антенора и Теано.
Эльвира: Акариан - в греческой мифологии сын нимфы Каллирои и Алкмеона, внук фиванского героя-прорицателя Амфиарая. Когда Алкмеон был вероломно убит сыновьями царя Фегея, Каллироя упросила Зевса сделать её сыновей Акариана и Амфотера взрослыми, чтобы они могли отомстить за смерть отца. Братья умертвили не только убийц отца, но также самого царя Фегея и его жену. Сами они нашли убежище в Тегее, посвятив дельфийскому храму Аполлона ожерелье Гармонии, ставшее причиной смерти Алкмеона и проклятия рода Амфиарая. История Акариана принадлежит к числу мифов о родовом проклятии и относится к периоду упадка героической мифологии. Акаст - в греческой мифологии фессалийский герой, сын царя города Иолка Пелия, участник похода аргонавтов и калидонской охоты. После возвращения аргонавтов сестры Акаста Пелиады по наущению Медеи убили отца (сварили в котле, поверив Медее, что отец выйдет омоложённым). Ставший после смерти отца царём Иолка, Акаст изгнал Медею и Ясона. Когда Пелей, нечаянно убив во время калидонской охоты своего тестя, бежал в Иолк, Акаст дал ему приют и очистил от греха. Жена Акаста Астидамия влюбилась в Пелея, но была им отвергнута; тогда Астидамия оклеветала Пелея, обвинив в том, что он преследует её. Рассерженный Акаст оставил Пелея безоружным на горе Пелион, где обитали свирепые кентавры. Благодаря помощи мудрого кентавра Хирона Пелей спасся и, взяв Иолк, убил Акаста и его жену. Согласно другим источникам, убита была только Астидамия, Акаст же уцелел и во время Троянской войны отомстил Пелею. Миф о вражде между Акастом и Пелеем близок к другим мифам об отвергнутой любви замужней женщины (ср. в ст. Беллерофонт).
Вива ГанХард: Вирбий (Virbius), в римской мифологии возлюбленный или слуга Дианы, почитавшийся вместе с ней в священной роще на озере Неми (область Ариция, Италия). По одному из мифов. Вирбий отождествлялся с Ипполитом; растоптанный конями Ипполит был воскрешён Асклепием, но не желая простить отца, уехал в Италию, где его уже как Вирбия в священной роще скрыла сама Диана; ей он построил храм и стал царём Ариции. По мнению английского фольклориста Дж. Фрейзера, Вирбий. - дух дуба, сочетавшийся браком с нимфой дуба Дианой, подвергавшийся ритуальному убиению и воскресавший обновлённым. БЕЛ - в греческой мифологии царь Египта, сын Посейдона и нимфы Ливии, брат-близнец Агенора (отца Европы), отец Эгипта и Даная. Бел относится к числу персонажей, которые сами не имеют развитой мифологической биографии, но являются родоначальниками поколений будущих героев. Вэньшу, полное имя — Вэньшушили, Маньчжушили, один из наиболее популярных святых в буддийской мифологии в Китае, восходит к Манджушри. Первые изображения Вэньшу в Китае появились в кон. 4 в., далее сообщения об установлении его статуй становятся весьма многочисленными. В 773 последовал указ об учреждении во всех обителях специальных дворов со статуями Вэньшу; постоянно встречается в Дуньхуане на росписях, иконах и в скульптурных группах в виде юноши-воина с поднятым или расположенным горизонтально перед собою мечом; часто верхом на льве, символизирующем бесстрашие. Один из воителей, охраняющих закон Будды и вход в храм. Обычно выступает в паре с Пусянем (Самантабхадра), восседающим на слоне. В Китае с кон. 5 в. главным центром его культа становится гора Утайшань (провинция Шань-си), на которой он якобы появлялся. Есть легенда о том, как Вэньшу в 8 в. явился во сне видному деятелю китайского буддизма Фа-чжао (впоследствии обожествлённому) и провёл его в обитель, напоминавшую монастырь на горе Утайшань. Ваджраянский тип изображения — тысячерукий Вэньшу, каждая рука которого держит сосуд. Символизирует помощь, которую Вэньшу одновременно оказывает бесчисленному множеству будд. В китайской повествовательной литературе часто появляется как воитель — защитник правого дела и праведников. В Корее называется Мунджу, в Японии — Мондзю, Мондзюсири.
Эльвира: Акрисий - в греческой мифологии царь Аргоса, сын Абанта, внук Линкея и Гипермнестры. Акрисий и его брат — близнец Пройт, враждовали ещё в чреве матери. Возмужав, они стали бороться за власть. Акрисий правил в Аргосе, Пройт же отправился сначала в Линию, затем завладел Тиринфом. Акрисию было предсказано, что он погибнет от руки сына своей дочери. Тогда он запер свою дочь Данаю в медный терем, но Зевс проник туда в виде золотого дождя, что и привело к рождению Персея. Дочь и внук были помещены в ящик и брошены Акрисием в море. Однако ящик прибило к острову Серифос, Даная и Персей были спасены. Однажды юный Персей, участвуя в состязаниях, метал диск и попал в находившегося среди зрителей Акрисия, который тут же скончался. АКТЕОН - в греческой мифологии сын Автонои (дочери фиванского царя Кадма) и Аристея, внук Аполлона и Кирены. Страстный охотник, обученный этому искусству кентавром Хироном, Актеон был превращён богиней Артемидой в оленя за то, что увидел её купающейся [варианты: за то, что пытался совершить над ней насилие, похвалялся своим охотничьим превосходством ]; после этого он стал добычей своих собственных собак . По одному из вариантов мифа, Актеон превращён Зевсом в оленя в наказание за то, что он сватался к Семеле. Сцены мифа нашли воплощение в античной пластике (метопы храма Геры в Селинунте, рельефы), вазописи, помпейских фресках; в европейском искусстве — сначала в книжной миниатюре (иллюстрации к Овидию), затем в живописи (Л. Кранах, X. Хольбейн, Джорджоне, Тициан, Я. Бассано, Веронезе, Агостино и Аннибале Карраччи, Доменикино, Рембрандт, Тьеполо, Т. Гейнсборо, Э. Делакруа и др.), в пластике, в основном в рельефах (бронзовые двери собора святого Петра в Риме, скульптор А. Филарете). В числе статуарных произведений — «Актеон» И. П. Прокофьева. Алет - в греческой мифологии: 1) царь Микен, сын Эгисфа. После того как Эгисф, соблазнивший жену Агамемнона Клитеместру и захвативший власть, был убит сыном Агамемнона Орестом, власть в Микенах перешла к Алету. Тот правил до тех пор, пока оправданный судом ареопага Орест не убил его и не возвратил власть роду Атридов. 2) потомок Геракла, родившийся во время пребывания Гераклидов в изгнании (Алет — по-гречески «скиталец»). Алет захватил Коринф хитростью, пообещав жениться на дочери коринфского царя из рода Сисифа, если она откроет ему ворота города. Алет пытался захватить и Афины.
Эльвира: Алектрион (греч. «петух») — юноша, служивший богу войны Аресу. В его обязанность входило быть на страже, когда Арес назначал свидание с Афродитой, женой Гефеста. В одно из таких дежурств Алектрион уснул, и Гелиос, бог солнца, обязанный все видеть, выставил влюбленных на обозрение всем, в том числе и Гефесту. Гефест подкрался к богам и поймал их в сеть. Арес наказал Алектриона, превратив его в петуха. Из славного Ростова, красна города, Как два ясные сокола вылетывали, Выезжали два могучие богатыри, Что по именю Алешенька Попович млад А со молодом Екимом Ивановичем. Гуляя в чистом поле, богатыри наезжают на камень, указывающий на три дороги: одна в Муром, другая в Чернигов, третья в Киев. Алеша предлагает: Лучше нам ехать ко городу ко Киеву, Ко ласкову князю Владимиру. Так еще один богатырь, из дальней Ростовской земли, включается в состав киевского богатырства. Во многих былинах он упоминается вслед за Ильёй Муромцем и Добрыней Никитичем. Главный его подвиг —поединок с Тугарином. В некоторых версиях Тугарина зовут Змеевичем, и он изображается как чудовище: В вышину ли он, Тугарин, трех сажен, Промеж плечей косая сажень, Промежу глаз калена стрела, Конь под ним — как лютый зверь, Из хайлища пламень пышет, Из ушей дым столбом стоит. Это явно мифологический персонаж, но, что характерно для былин, он действует в обстановке исторического Киева. Он выступает как чужеземный захватчик. Владимир с княгиней Апраксией, с князьями и боярами встречают его с почетом — они бессильны ему сопротивляться. Его несут двенадцать слуг на раззолоченной доске. Когда принесли лебедь белую, Тутарин проглотил ее целиком. Единственный, кто без всякого уважения и страха наблюдает за Тугарином, — это Алеша. Он сидит на печи и надсмехается: У нас. у дядюшки, была собака старая, Да охоча собака да по пирам ходить, Да и костью собака да задавилася, Да тебе-то, Тугарин, будет така же смерть. Взбешенный этими словами, Тугарин бросает в Алешу булатный нож, но Алеша «ухватчив был» и сумел схватить нож. Вслед за этим между ними происходит поединок — уже в чистом поле. Тугарина окружают змеи огненные. У его коня -- крылья, а в некоторых версиях и сам Тугарин имеет за плечами крылья, правда, почему-то бумажные. Алеша прежде всего молится Богу, чтобы тот принес дождь, который вымочил бы крылья. Так и происходит, и Тугарин не может подняться в небо, а на земле у него сила уже не та. Алеша прибегает к хитрости — он заставляет Тугарина обернуться назад («Что за силу ты с собой ведешь?») и мгновенно наносит удар. Он возвращается в Киев, держа на острие копья голову Тугарина. В былинах, записанных в XVIII—XIX веках, есть подробности, выставляющие в очень не-выгодном свете князя Владимира и особенно княгиню Апраксию. Владимир выглядит со-вершенно беспомощным и трусоватым, Тугарин унижает его, и он молча все терпит. А для княгини Тугарин — «друг милый», и она бранит богатыря за то, что тот разлучил ее с ним. Не решаемся утверждать, что эти же мотивы в текстах былин более раннего вре-ени выражались столь же отчетливо. В характере былинного Алеши Поповича есть и богатырская храбрость, и юношеское безрассудство, и хитрость, резкость поступков и высказываний. В Древней Руси верили в то, что жил в действительности богатырь Алеша. Под именем «храбра» Александра Поповича он упоминается в летописях как историческое лицо. Он родом из Ростова, успешно бьется с различными противниками, участвует в княжеских междоусобицах и гибнет вместе с другими «храбрыми» в битве на реке Калке. Али - в мусульманской традиции мифологизированный образ двоюродного брата и приёмного сына Мухаммада, женатого на его дочери Фатиме. Исторический Али был убит в 661. Начало его мифологизации было положено последователями «партии Али» (ши'а Али), сложившейся в ходе политической борьбы в халифате. Шииты почитают Али как святого, особыми узами «близости» связанного с аллахом, как праведника, воина и вождя. Предание называет Али «угодный аллаху», «лев аллаха», «царь святых» и т. д. Ему приписываются многочисленные воинские подвиги, совершавшиеся с помощью унаследованного от Мухаммада меча (зу-л-факар), и чудеса. По преданию, Али приживлял отрезанные руки, заставлял исчезать страшных львов, обращал вспять воды Евфрата. Однажды аллах вернул на небо солнце, чтобы Али мог совершить предзакатную молитву. Широко распространены рассказы о мудрых судебных решениях Али и сборники его изречений. Во многих странах с Али, его мечом и мулом (Дул-дул) связываются местные легенды, предания, места поклонения, восходящие к домусульманским культам. В некоторых мусульманских сектах Али считается земным воплощением Аллаха.
Эльвира: Алкафой - в греческой мифологии сын царя Пелопа и Гипподамии, брат Атрея и Фиеста. Когда сын мегарского царя Мегарея был растерзан львом, отец обещал выдать свою дочь за того, кто убьёт киферонского льва. Убив льва, Алкафой получил в жёны Эвехму, дочь Мегарея. АЛКЕСТИДА - в греческой мифологии дочь царя Пелия, супруга Адмета. Когда её муж, обречённый на раннюю смерть, получает возможность сохранить себе жизнь, если кто-либо согласится заменить его в царстве мёртвых, Алкестида соглашается сойти в аид вместо Адмета. Своё решение Алкестида объясняет тем, что муж и царь, оставшись в живых, лучше сумеет сохранить царство и обеспечить будущее детей. Неожиданно навестивший дом Адмета Геракл, несмотря на радушный приём, замечает, что все домочадцы опечалены, и узнаёт причину их горя. Подкараулив у могилы Алкестиду пришедшую за ней смерть, Геракл отбивает Алкестиду и возвращает её мужу. Так излагается миф в трагедии Еврипида «Алкестида». Согласно более поздней версии мифа, богиня Персефона, растроганная силой супружеской любви Алкестиды, возвращает её мужу ещё более прекрасной, чем она была раньше. В основе мифа об Алкестиде сказочный мотив самопожертвования во имя любви. В античном изобразительном искусстве (фрески в Геркулануме, вазопись, рельефы саркофагов и др.) были распространены два сюжета: сватовство Адмета и прощание супругов. В европейском искусстве — скульптура О. Родена «Смерть Алкестиды». В европейской драматургии 16— 20 вв.: «Верная жена Алкестида и её верный муж Адмет» Г. Сакса; «Алкестида» Ф. Кино; «Алкестида» Т. Смоллетта; «Алкестида» К. Виланда; «Алкестида» В. Альфьери; «Дом Адмета, или Обмен судеб» И. Г. Гердёра;«Жизнь под солнцем» Т. Уайлдера и др. Образ Алкестиды нашёл отражение в поэзии (поэма «Алкестида» Р. М. Рильке и др.). С 17 в. миф приобрёл широкое распространение в европейском музыкально-драматическом искусстве (оперы «Алкестида, или Триумф Алкида» Ж. Б. Люлли; «Алкестида» И. В. Франка; «Алкестида» А. Драги; в 18 в. — «Адмет, царь Фессалии» Г. Ф. Генделя (создал также ораторию «Алкестида»); «Алкестида» К. В. Глюка и др.; в 20 в. — «Алкестида» Э. Веллеса. Среди балетных спектаклей: «Адмет и Алкестида» — три постановки Ж. Ж. Новера, «А.» И. Вейгля и др.
Эльвира: Алкиной - в греческой мифологии царь феаков, внук Посейдона. В своём дворце на острове Схерия, окружённом вечно-зелёным садом, Алкиной радушно принимал Одиссея, заброшенного бурей на остров. Он устроил в честь гостя пир, на котором Одиссей рассказал о своих скитаниях, и дал корабль, доставивший героя на родину. Алкиной выступил посредником между Медеей, бежавшей с предводителем аргонавтов Ясоном, и колхами, пустившимися в погоню за ними. Поскольку Медея стала женой Ясона, Алкиной отказался выдать её преследователям. Алкиона - в греческой мифологии: 1) одна из плеяд, дочь Атланта, возлюбленная Посейдона, мать знаменитого своим богатством беотийского царя Гириея; 2) дочь Эола, жена фессалийского царя Кеика, бросившаяся в море и превращённая богами в зимородка (Алкиона — по-гречески «зимородок»). Миф об Алкионе изложен в «Метаморфозах» Овидия (XI 270—748).
Эльвира: АЛКИОНЕЙ - в греческой мифологии один из гигантов, сын Геи и Урана. Угнал стадо быков Гелиоса, за что получил имя Волопас . Мощь Алкионея была столь велика, что он сокрушал сразу двенадцать колесниц и дважды двенадцать воинов, но его одолел Геракл в битве олимпийцев с гигантами (гигантомахии) на Флегрейских полях. Сначала Геракл пытался застрелить Алкионея из лука, но тот оставался неуязвимым, т. к. сражался на родной земле. Только вытеснив Алкионея с родной земли Паллены, Геракл убил его. АЛКМЕНА - в греческой мифологии дочь Электриона, жена тиринфского царя Амфитриона, отличавшаяся исключительной красотой. За нечаянное убийство своего тестя Амфитрион вместе с Алкменой был изгнан из Микен и поселился в Фивах. Там он, выполняя поручения фиванского царя, совершил много подвигов, сражаясь с племенами телебоев; в отсутствии мужа, привлечённый красотой Алкмены, Зевс явился к ней. Пока длилась их брачная ночь, солнце трое суток не поднималось над землёй. Вскоре у Алкмеоны одновременно родились сыновья — Ификл от мужа и Геракл от Зевса. В сражении с племенами миниев погиб Амфитрион, а Алкмеона, оставшись вдовой, правила в Тиринфе. После смерти Геракла Алкмена преследовал Эврисфей, и она бежала к афинянам, которые отразили нападение Эврисфея и взяли его в плен. Алкмена настояла на предании Эврисфея смерти (трагедия Еврипида «Гераклиды»). Перенесённая после смерти на острова блаженных Алкмена вступила там в брак с Радаманфом . Культ Алкмены существовал в Фивах, Аттике и других местах Греции. Алкмеон - в греческой мифологии сын Амфиарая и Эрифилы, предводитель похода эпигонов. Вынужденный принять участие в походе семерых против Фив из-за предательства подкупленной Полиником Эрифилы, Амфиарай, погибая, завещал Алкмеону возглавить войско эпигонов не раньше, чем он отомстит за него матери; поэтому Алкмеон, достигнув зрелости, убил Эрифилу, но затем впал в безумие, от которого был исцелён богами. Эта древнейшая версия мифа составляла, очевидно, содержание несохранившейся эпической поэмы «Алкмеониды», в то время как более поздние источники чаще относят убийство Эрифилы ко времени возвращения Алкмеона из похода эпигонов и особое внимание уделяют его скитаниям в поисках очищения от пролитой крови матери и избавления от безумия. По версии, разработанной Еврипидом (в несохранившейся трагедии «Алкмеон в Псофиде»), Алкмеон очистил царь Фегей, на дочери которого Алфесибее (или Арсиное) Алкмеон женился. Но вскоре им снова овладело безумие, и после долгих странствий он оказался на острове, образовавшемся в устье Ахелоя благодаря речным наносам, и там успокоился, ибо всё произошло согласно предсказанию, что он обретёт спокойствие лишь на той земле, которая не существовала ещё в момент совершения убийства матери. Здесь он женился на Каллирое, дочери речного бога Ахелоя. Со временем Каллироя стала требовать от мужа ожерелье Гармонии, которое он раньше подарил Алфесибее. Алкмеон отправился в Псофиду и стал просить ожерелье под предлогом, что собирается его посвятить дельфийскому оракулу. Однако обман Алкмеона раскрылся и он был убит либо самим Фегеем, либо его сыновьями. Источником этого мифа, видимо, послужило местное сказание, поскольку в Псофиде ещё в историческое время показывали могилу Алкмеона. Особым вариантом мифа об Алкмеоне являлась история, составившая содержание поздней трагедии Еврипида «Алкмеон в Коринфе» (не сохранилась). В ней изображалась связь Алкмеона с Манто, родившей ему двоих детей, вынужденная разлука с ними и последующее узнавание. У трагического поэта Астидаманта (4 в. до н. э.) взаимное неведение приводило к кровосмесительной связи Алкмеона с дочерью Сюжеты мифа легли в основу ряда трагедий 17—18 вв. («Алкмеон» А. Арди; «Эрифила» Вольтера и др.); особую популярность приобрели они в музыкально-драматическом искусстве (около 30 опер, в т. ч. «Арсиноя» П. Франческини; «Эрифила» О. Ариости; «Арсиноя» Р. Кайзера, «Арсиноя» А. Кальдары, «Эрифила» И. Мысливечека, «Эрифила» А. Саккини). Алоады - в греческой мифологии два брата От и Эфиальт, сыновья Ифимедии и Посейдона (или внуки Посейдона — дети его сына Алоея). Славились непомерной силой и гигантским ростом, достигнув к девяти годам ширины девяти локтей (около четырёх метров) и высоты девяти саженей (около семнадцати метров). Угрожали богам взгромоздить гору Осса на Олимп, а на Оссу — гору Пелион и достичь так неба; хотели силой взять в жёны Артемиду и Геру; заковали в цепи Ареса, продержав его тринадцать месяцев в медном сосуде, откуда его освободил Гермес. Были убиты стрелами Аполлона или сами пронзили друг друга копьями, пытаясь попасть в промчавшуюся между ними лань, в которую превратилась Артемида. В позднем варианте мифа, переданном Гигином, лань была послана Аполлоном, защитившим Артемиду от посягательств Алоад; там же говорится о наказании Алоад в тартаре (прикованы змеями к колонне и мучаются от криков совы). Алоады считались основателями городов (Аскра и Геликон в Беотии) и создателями культа муз, которым они дали имена: Мелета («опытность»), Мнема («память») и Аойда («песнь»), полагая, что их всего три. Архаическая мифология выступает здесь как создательница древних культурных традиций, предшествующих олимпийскому периоду.
Эльвира: Алопа - в греческой мифологии дочь Керкиона — царя Элевсина. Алопа тайно родила младенца от Посейдона и приказала няньке бросить его в лесу. Когда ребёнок был найден пастухами, Керкион по его великолепным пелёнкам понял, что это ребёнок его дочери, и предал Алопу смерти. Посейдон превратил её в источник. Ребёнок, получивший имя Гиппофой, стал эпонимом одной из аттических фил и наследовал власть в Элевсине после убийства Керкиона Тесеем. АЛПАМЫШ, у узбеков, казахов и каракалпаков (Алпамыс), башкир (Алпамыша), казанских татар (Алпамша), западносибирских татар (Алып Мямшян), алтайцев (Алып-Манаш) герой-богатырь, центральный персонаж одноимённого эпоса. В его среднеазиатских версиях (с которыми в основных чертах совпадают башкирская, казанско-татарская и алтайская) Алпамыш чудесным образом после вмешательства святого — дивана рождается у бездетного главы племени кунграт. Святой-покровитель наделяет его также магической неуязвимостью. По велению свыше Алпамыш с колыбели обручён с красавицей Бар-чин. Отец Барчин поссорился с отцом Алпамыша и откочевал со своим родом в страну калмыков. Калмыцкие богатыри пытаются заставить Барчин выйти замуж за одного из них. Узнав об этом, Алпамыш отправляется к ней на помощь. Победив соперников в состязаниях, он женится на Барчин и увозит её на родину. Вскоре, узнав, что тесть терпит притеснения от калмыков, Алпамыш совершает новый поход в их страну, но попадает в плен и семь лет проводит в подземной темнице. Бежав оттуда, он возвращается домой и узнаёт, что новый правитель вверг его семью в нищету и пытается заставить Барчин стать его женой, а свадьба назначена на тот же день. Неузнанный, Алпамыш проникает на свадебный пир и, оказавшись единственным, кто смог натянуть старый богатырский лук Алпамыш, побеждает в состязаниях в стрельбе. Будучи затем узнан, он вместе с друзьями истребляет своих врагов и вновь объединяет народ под своей властью. Сюжет эпоса об Алпамыше восходит к мифологии древних тюркских и монгольских народов; наиболее архаичные представления об Алпамыше зафиксированы в алтайской богатырской сказке «Алып-Манаш», где герой наделён чертами шамана, а страна, в которую он направляется за невестой, — признаками потустороннего мира, лежащего за недоступным водным рубежом царства мёртвых. Следы шаманского обличья Алпамыша сохранил также в некоторых версиях башкирского сказания «Алпамыша и Барсын хылуу». «Из девяти овчин не вышла шапка, из девяноста овчин не вышла шуба» (для Алпамыша), — говорится в нём; так же описывается и шаманский дух-помощник у казахов, киргизов, алтайцев. Алфемен (Алтемен), греч. — сын Катрея, царствовавшего на острове Крит. Оракул предсказал Катрею, что он умрет от руки кого-то из его детей, а их было четверо: три дочери и один сын. Алфемён, боясь, как бы он не стал против своей воли убийцей отца, покинул Крит вместе с сестрой Апемосиной. Он высадился на острове Родос и решил здесь обосноваться. Поднявшись на гору, он посмотрел на бескрайние просторы моря и далеко на горизонте увидел родной остров, вспомнил об отцовских богах и решил соорудить на горе алтарь в честь Зевса. Но Алфемена уже подстерегала беда. Гермес увидел Апемосину и начал гоняться за ней по острову. Девушка очень быстро бегала, и Гермес не мог угнаться за ней, тогда он постелил на дороге свежесодранные шкуры животных и Апемосина, выйдя на дорогу от источника, поскользнулась и упала. Гермес настиг девушку, и она стала его женой. Долго скрывать свое супружество от брата Апемосина не могла и не хотела. Она все рассказала Алфемену, но он зде поверил и решил, что она придумала всю историю, чтобы отвести от себя вину. В ярости Алфемен накинулся на сестру и убил ее. А тем временем Катрей отдал в жены двух других дочерей и стал дедом Агамемнона и Менелая, которых родила Аэрона; Навплий женился на другой его дочери, родившей Паламеда, Катрей остался один. Одиночество стало угнетать старика; впереди его ожидали только дряхлость и уныние, решил он передать свою власть Алтемену и с этой целью отправился на Родос. Сойдя с корабля на пустынном берегу в сопровождении своей стражи, Катрей увидел вдали пастухов. Залаяли собаки, Катрей крикнул, он пытался сказать, кто он, но пастухи из-за лая не услышали, приняли их за пиратов и стали бросать в него и в стражу камнями. Тут прибежал и Алтемен, в суматохе он метнул дротик в Катрея и сразил его наповал, не зная, что это отец. Когда схватка закончилась и стало ясно, что произошло, Алтемен пришел в ужас, взмолился богам и был поглощен расступившейся землей. Алфесибея - в греческой мифологии: 1) нимфа, в которую был влюблён Дионис, имевшая от него сына Меда (эпоним мидийцев); 2) Алфесибея (вариант: Арсиноя) — дочь царя Псофиды Фегея, жена Алкмеона. Отомстила своим братьям за убийство ими мужа, несмотря на то, что Алкмеон покинул её ради Каллирои и отнял знаменитое ожерелье Гармонии.
Эльвира: Алфея, Алтея - в греческой мифологии дочь плевронского царя Фестия, жена царя Калидона Ойнея, мать Мелеагра. Когда мальчику исполнилось семь лет, мойры предсказали Алфеи, что её сын умрёт, как только догорит пылавшее в этот момент в очаге полено. Алфея выхватила полено из огня, погасила его и спрятала. Во время калидонской охоты Мелеагр убил её брата Плексиппа (по другой версии, это произошло во время войны между жителями города Плеврона куретами и калидонцами). Мстя за гибель брата, Алфея бросила в огонь спрятанное полено и, когда оно догорело, Мелеагр умер. Позднее, охваченная раскаянием, Алфея покончила с собой. Миф об Алфее и Мелеагре зародился в эпоху материнского права, когда брат матери считался более близким родственником, чем сын.
Эльвира: Альбэ, культурный герой в кетской мифологии, первый человек правремени и (наряду с Дохом) первый шаман; преследователь Хоседэм. В поисках её подземного жилища Альбэ своим шаманским мечом прорубил скалы, и образовалась река Енисей. Великана Сюокся, который своей игрой на музыкальном инструменте мешал Альбэ откапывать чум Хоседэм, Альбэ ранил стрелой в ухо. Найдя нору шести детей Хоседэм (маленьких налимов), Альбэ разрубил их на куски. Альбэ преследовал Хоседэм вниз по Енисею, на котором образовалось семь островов в каждом из мест, где Хоседэм ныряла в воду; течение Енисея вплоть до устья, где Хоседэм скрылась от Альбэ, обозначает путь, по которому Альбэ её преследовал (сюжет, объясняющий некоторые особенности енисейского ландшафта). Другой след того же пути — Млечный путь, который поэтому называют «дорога Альбэ». Созвездие Орион, согласно кетскому астральному мифу, — это голова оленя Альбэ, который с ним вместе ушёл на небо. Альбэ попал на край неба, поднимаясь вверх по Подкаменной Тунгуске. После борьбы с Хоседэм Альбэ превратился в каменный хребет на восточном берегу Енисея.
Эльвира: Альвис (др.-исл. «всезнайка»), в скандинавской мифологии мудрый цверг (карлик), сватающийся к Труд, дочери Тора; Тор, делая вид, что испытывает его мудрость, заставляет Альвиса дожидаться гибельного для цвергов рассвета, превращающего их в камень («Старшая Эдда», «Речи Альвиса»). Амата – (Amata) в римской мифологии жена царя Латина, мать Лавинии. По желанию Аматы Лавиния была помолвлена со своим двоюродным братом Турном.. Когда Латин, повинуясь оракулу, решил выдать дочь за Энея, Амата подтолкнула Тура начать войну против Энея. После поражения и гибели Турна Амата покончила с собой. В формуле, произносившейся великим понтификом при посвящении девушки на служение богине Весте, Амата именовалась весталкой
Эльвира: Амбри – в грузинской мифологии герой, отличающийся громадной силой, ростом и весом. В цикле сказания об Амирани и Амбри связан мотив «погребения заживо»: еще живого Амбри везут к месту погребения двенадцать пар волов, в пути его нога, свесившись с повозки, подобно плугу вспахивает землю. Последнее дает основание предполагать, что образ Амбри возник в среде земледельческого населения. АМИК - в греческой мифологии великан, сын Посейдона, царь племени бебриков в Вифинии (Малая Азия). Амик нападал на иноземцев, посещавших Вифинию, и убивал их ударами кулака. Когда в его страну приплыли аргонавты, Амик предложил любому из них сразиться с ним в кулачном бою. Вызов принял Полидевк — один из Диоскуров, и, несмотря на страшную силу Амика, убил его. Согласно варианту мифа, Полидевк пощадил Амика и, одержав победу, взял с него обещание впредь не нарушать законов гостеприимства и не обижать иноземцев. Амимона - в греческой мифологии одна из пятидесяти дочерей аргосского царя Даная. Посейдон, разгневавшись на аргоссцев, объявивших свою землю принадлежащей не ему, а Гере, лишил страну воды. Амимона с сестрами были посланы отцом на поиски источника. Во время поисков Амимона, метнув дротик в оленя, попала в спящего сатира, который после этого попытался овладеть ею. Спас Амимимону неожиданно появившийся Посейдон, с которым она разделила ложе (сыном Амимоны и Посейдона был Навплий—эпоним города Навплия). Посейдон открыл Амимоне источники в Лерне. По другой версии, Посейдон спас Амимону от сатира по её мольбе, затем ударом своего трезубца выбил из скалы ключ, называвшийся сначала её именем, а затем Лернейским. АМИРАНИ, в грузинской мифологии герой; главный персонаж эпоса «Амираниани». Сказания об Амирани зафиксированы в Грузии повсеместно, на всех диалектах грузинского языка, что свидетельствует о формировании образа на ранней стадии этногенеза грузинского народа (варианты записаны также и у родственных грузинам народов Кавказа). Образ Амирани прослеживается в археологических памятниках, которые датируются 3-м тыс. до н. э. (бронзовый пояс из Мцхеты, Казбегский клад, Триалетский серебряный кубок). Амирани рождён богиней охоты Дали от смертного безымянного охотника (абхазский вариант рождения Амирани в результате непорочного зачатия, вероятно, восходит к эпохе матриархата; в некоторых более поздних вариантах отцом Амирани называется кузнец или крестьянин). Преждевременно рождённый Амирани дозревал в желудке быка (тёлки). Божественное происхождение Амирани отмечено изображением луны и солнца на его плечах, а также тем, что некоторые части его тела были золотыми. Амирани огромного роста, глаза у него с сито, он похож на чёрную тучу, готовую разразиться ливнем. Амирани наделён неутомимостью волка, силой двенадцати пар быков и буйволов, стремительностью, с какой летит вниз с горы бревно; он настолько могуч, что земля с трудом выдерживает его (хотя он и не может тягаться силой и ростом с Амбри). Чаще всего сила Амирани приписывается магическому благословению крёстного отца (несомненно, мотив крещения уже после распространения христианства вытеснил более древний мотив инициации), но иногда связывается с омовением Амирани в воде волшебного родника, владыкой которого является Игри-ба-тони. В подвигах Амирани (борьба с дэвами, вешапи), которые он совершает вместе со своими «побратимами» Бадри и Усипи, отчётливо видна связь с космогоническими мотивами. Вешапи проглатывает Амирани, но последний, раз резав его чрево, выходит вовне обновлённым. При этом Амирани вставляет в разрез рёбер вешапи плетёнку, чтобы поглощённое драконом солнце могло сжечь её и освободиться из чрева. Амирани похищает небесную деву Камари, вероятно, олицетворяющую небесный огонь и живущую в заморской стране или башне, висящей над пучиной моря, одолев в битве отца Камари, бога-повелителя погоды и грозовых туч. Амирани обучает людей кузнечному делу; он сам первоклассный кузнец, умеющий ковать мечи (тяжёлый меч — непременный атрибут Амирани). В образе Амирани проявляются и другие черты культурного героя. В западногрузинском и абхазском вариантах он уничтожает вредные растения. За богоборчество Амирани прикован к скале в пещере Кавказского хребта. Ему постоянно клюёт печень орёл, а преданная Амирани собака лижет цепь, стараясь истончить её. Однако ежегодно в четверг страстной недели (в тушетском варианте — в ночь под Рождество) приставленные богом кузнецы обновляют цепь. По древним поверьям, раз в семь лет пещера разверзается, и можно увидеть Амирани. С распространением христианства Амирани приобретает характер героя-мученика и в этом качестве соперничает с Иисусом Христом, Георгием, Илиёй и др. Сказания об Амирани получили отражение и развитие в средневековой грузинской литературе, в частности в поэме Ш. Руставели «Витязь в тигровой шкуре». Амирани типологически близок Прометею и Абрскилу.
Эльвира: Амулий - в римской мифологии царь Альбы. Лишил престола и изгнал своего старшего брата Нумитора и посвятил его дочь Рею Сильвию в весталки. Рождённые ею от Марса (по одной из версий, от самого Амулий) Ромул и Рем, узнав впоследствии о своём происхождении, изгнали Амулия и вернули царство Нумитору. АМФИАРАЙ - в греческой мифологии сын Оиклея (аргосского) и Гипермнестры, участник похода семерых против Фив, прорицатель, родич Адраста, сначала изгнавший его из Аргоса, но затем примирившийся с ним. Злопамятный Адраст выдал за Амфирая свою сестру Эрифилу, зная её коварный нрав. Она и стала причиной смерти мужа. Амфирай как прорицатель предвидел гибельный конец похода семерых против Фив и отказался в нём участвовать. Однако Эрифила, подкупленная даром Полиника — ожерельем Гармонии (вариант: подкупленная самим Адрастом, уговорила мужа идти в поход. Взяв с сыновей клятву отомстить за него матери, если он сам не вернётся, Амфирай отправился. После разгрома войск семерых вождей под стенами Фив Амфирай обратился в бегство, но благодаря заступничеству Зевса не был убит, а поглощён вместе с колесницей разверзшейся землёй, чтобы затем по воле Зевса стать бессмертным (III 6, 8). Сын Амфирая Алкмеон, мстя за отца, убил свою мать Эрифилу. Амфирай — прорицатель. Он истолковал зловещие знамения Зевса как предсказывающие близкую гибель войска, идущего на Фивы, и участвовал в основании искупительных игр в память немейского царевича Офельта, гибель которого Амфирай также истолковал как дурное предзнаменование (III 6, 4). Амфирай изображается мужественным героем и мудрым прорицателем, которого губят корыстные и честолюбивые родичи. Как прорицателю и толкователю снов ему покровительствуют Зевс и Аполлон , причём, по одному из вариантов мифа, Амфирай — сын Аполлона. Отсюда — бессмертие Амфирая, его оракул, святилище и статуя в Оропе (в Аттике), где он даже почитается богом. Здесь раз в четыре года справлялся праздник, посвящённый Амфираю и включавший в себя состязания: пятиборье, конный спорт и музыкальное искусство. Вблизи храма Амфирая — источник, излечивающий от болезней и являющийся воплощением самого Амфирая. (I 34,4). Оракул Амфирая связан в основном с предсказаниями и откровениями через сновидения (I 34, 5); имя Амфирай означает «произносящий заклинания».
Эльвира: Амфиктион - в греческой мифологии сын Девкалиона и Пирры, женатый на дочери царя Аттики Краная. Вначале Амфиктион царствовал в Фермопилах, а потом сверг своего тестя и в течение двенадцати лет правил Афинами. В правление Амфиктиона Афины посетил Дионис и некоторое время гостил в его доме. Существует легенда, что именно Амфиктион посвятил город богине Афине и дал ему имя — Афины (до этого он назывался Краная). Впоследствии Амфиктион был изгнан Эрихтонием. О связи мифа об Амфиктионе с возникновением амфиктионий — религиозных ассоциаций вокруг храмов и священных участков, свидетельствует происхождение Амфиктиона из Фермопил — одного из двух центров древнейшей Дельфийско-фермопильской или Дельфийской амфиктионии.
Эльвира: Амфилох - в греческой мифологии сын Амфиарая и Эрифилы, участник похода эпигонов против Фив. По некоторым источникам, он содействовал своему брату Алкмеону в убийстве Эрифилы. Как один из претендентов на руку Елены Амфилох прибыл под Трою в конце войны и вместе с Калхантом основал ряд прорицалищ на побережье Малой Азии (дар предвидения он унаследовал от своего отца). После окончания Троянской войны Амфилох переселился в Этолию, где основал город, названный им Аргосом; некоторые источники приписывают это другому Амфилоху, сыну Алкмеона и племяннику Амфилоха. Младший Амфилох вместе с прорицателем Мопсом основал так-же город Малл в Киликии, а затем оба погибли в поединке, споря о праве на власть в новом городе. АМФИОН - в греческой мифологии сын Зевса и Антиопы, близнец Зета. Амфион с Зетом по приказу царя Фив Лика сразу же после их рождения были брошены на произвол судьбы у подножия горы Киферон, где их подобрал и воспитал пастух. Когда они выросли и их нашла Антиопа, бежавшая от притеснений Лика и его супруги Дирки, братья пошли походом на Фивы, свергли Лика, а Дирку казнили. По другой версии мифа, власть в Фивах они получили по велению Зевса, которое передал Лику Гермес. После этого братья принялись за возведение городских стен: Зет, обладавший огромной физической силой, носил и складывал камни, а Амфион приводил их в движение и заставлял ложиться в установленное место игрой на лире, подаренной ему Гермесом. [Чтобы согласовать миф об Амфионе и Зете с той версией мифа, по которой крепостные стены Фив были построены ещё при Кадме, античная традиция приписывает братьям обычно укрепление нижнего города .] Женившись на Ниобе, Амфион стал счастливым отцом многодетного семейства, вместе с которым погиб (либо покончил с собой, когда на его глазах погибла вся семья, либо был убит молнией Зевса, либо погиб от стрелы Аполлона, когда в отчаянии пытался разрушить его храм. В историческое время Амфион и Зет почитались в Фивах как местные герои — «фиванские Диоскуры», недалеко от городских стен показывали их могилу. В литературной традиции со времён Еврипида братья-близнецы служили примером двух принципов отношения к жизни: деятельного (Зет) и созерцательного (Амфион) Немногие произведения живописи 17—18 вв. (напр., фреска Дж. Б. Тьеполо) изображают растущие под звуки лиры Амфиона стены Фив. Миф получил несколько большее распро-странение в музыкально-драматическом искусстве (оперы «Амфион» П. Маньи; «А.» И. Г. Наумана; кантаты «А.» Б. Галуппи и Л. Керубини; мелодрама А. Онеггера и др.). Амфитрион - в греческой мифологии сын тиринфского царя Алкея и дочери Пелопа Астидамии, внук Персея. Амфитрион принял участие в войне против обитавших на острове Тафос телебоев, которую вёл его дядя микенский царь Электрион. В этой войне погибли сыновья Электриона. Отправляясь в поход, Электрион поручил Амфитриону управление государством и дочь Алкмену. Во время проводов Амфитрион нечаянно убил царя дубинкой, брошенной в корову, и ему пришлось бежать из Микен, взяв Алкмену и её младшего брата. Они нашли приют у фиванского царя Креонта, который очистил Амфитриона от греха нечаянного убийства. Алкмена соглашалась стать его женой только после того, как он отомстит телебоям за смерть её братьев. Креонт обещал Амфитриону помощь в войне с телебоями, если он уничтожит разорявшую окрестности Фив свирепую тевмесскую лису, уходившую от всех преследователей. Знаменитый афинский охотник Кефал одолжил Амфитриону чудесную собаку, догонявшую любого зверя. Состязание между зверем, которого никто не мог поймать, и собакой, от которой никто не мог убежать, завершилось решением Зевса превратить обоих животных в камни. Заручившись поддержкой Креонта, Кефала и других героев, Амфитрион опустошал острова телебоев, но столицу нельзя было захватить, пока там правил Птерелай, которого Посейдон сделал бессмертным, вырастив на его голове один золотой волос. Дочь Птерелая Комето, влюбившись в Амфитриона, вырвала у отца этот волос, отчего тот умер, и обеспе-чила тем самым победу фиванцам. Амфитрион захватил все острова телебоев; убив Комето и захватив добычу, он отплыл в Фивы. Пока Амфитрион отсутствовал, Зевс, приняв его образ, явился к Алкмене и от него она зачала Геракла. Амфитрион узнал о невольной измене жены, но примирился с ней; Алкмена одновременно родила Ификла от Амфитриона и Геракла от Зевса. Амфитрион полюбил обоих сыновей и был учителем Геракла в искусстве вождения колесницы. Когда минийцы — жители беотийского Орхомена наложили на Фивы дань, Амфитрион отважно сражался вместе с Гераклом против них и погиб в этой войне Из всех сюжетных линий мифа об Амфитрионе драматургия восприняла одну: сошествие Зевса на землю в облике Амфитриона для того, чтобы добиться взаимности Алкмены. К мифу обращались многие греческие авторы (Эсхил, Софокл, Еврипид и др.), но ни одно из их произведений не сохранилось. Широкую популярность обрела комедия Плавта «Амфитрион»; создавалось много переводов и переделок этой ко-медии (особенно в 15—16 вв.). Наиболее значительные из интерпретаций: в 17 в. — «Два Созия» (у Плавта Меркурий действует в образе Созия, слуги Амфитриона) Ж. Ротру; «Амфитрион» Мольера; «Амфитрион, или Два Созия» Дж. Драйдена; в 18—19 вв. «Амфитрион» Г. Клейста; в 20 в. — «Амфитрион 38» Ж. Жироду; «Дважды Амфитрион» Г. Кайзера; «В доме переночевал бог.» Г. Фигейреду. -Миф послужил сюжетом не-многих опер в 17—19 вв. («Юпитер и Алкмена» Н. А. Штрунгка; «А.» Ф. Гаспарини; «Амфитрион» А. Гретри); среди опер 20 в. наиболее значительна «Фиванская кукушка» Э. Вольф-Феррари. Ананда (санскр. и пали апапоа, «радость»), в буддийской мифологии кузен и любимый ученик Шакьямуни. В основе образа Ананды стоит, по-видимому, историческое лицо, жизнеописание которого в последующие времена подверглось мифологизации. Согласно мифу, Ананда и Шакьямуни в течение многих жизней находились рядом друг с другом, они вместе спустились с неба — тушита в мир людей и родились в один и тот же день. Но если Шакьямуни было суждено стать в этой жизни буддой, то Ананда должен был стать его слугой (по «Саддхармапундарике», Ананда и Шакьямуни приняли одновременно решение стать буддами, но поскольку Шакьямуни развился быстрее, то и буддой он стал быстрее, а Ананде предстоит стать буддой через несколько рождений). Двадцать лет спустя после нирваны Шакьямуни Ананда стал ухаживать за ним и находился рядом с Шакьямуни до его смерти. Состояния архата Ананда достиг только после смерти Шакьямуни. Ананда умер в возрасте ста двадцати лет, до этого он изложил центральную часть буддийского канона «Трипитаки» — «Сутрапитаку». Перед смертью Ананда обратил в буддизм Мадхьянтику, который впоследствии проповедовал эту религию в Кашмире. АН АРГЫЛ ОЙУН, Аан аргыл ойуун («первый большой шаман»), в якутской мифологии первый «чёрный» шаман. Ан арыгл ойун настолько могуществен, что воскрешает умерших три года назад и возвращает зрение слепым. Когда об этом узнаёт творец вселенной Юрюнг айы тойон, он посылает выяснить, с чьей помощью Ан арыгл ойун делает такие чудеса и верит ли он в творца вселенной. Ан арыгл ойун отвечает, что делает чудеса своею силой и не верит в Юрюнг айы тойона. Тогда творец велит сжечь Ан арыгл ойуна. Тело Ан арыгл ойуна состояло из разных земноводных и пресмыкающихся гадов, и огня избежала одна лягушка. От неё произошли духи Хара баргыя той-он («чёрный клокочущий господин») и Кюн Кёнгюс («солнцененасытный»), дарующие знаменитых шаманов и шаманок.
Эльвира: Адвари (др.-исл. «осторожность»), в скандинавской мифологии карлик, обладатель рокового золота, которое у него отбирают боги-асы для уплаты виры Хреадмару. Локи ловит Андвари, плавающего в виде щуки в воде, и отнимает его хранившийся в скале золотой клад. Изложение сюжета и дальнейшее развитие темы «проклятого золота». Андрей - в христианской мифологии один из двенадцати апостолов. Брат Петра, галилеянин, рыбачил на Тивериадском озере («море Галилейском») и входил в общину учеников Иоанна Крестителя (Ио. 1, 35), пока не был одним из первых (Матф. 4, 18—20) или даже первым (Ио. 1, 40—41) призван Иисусом Христом в число апостолов («Андрей Первозванный»). По преданию (апокрифические «Деяния Андрея»), проповедовал христианство балканским и причерно-морским народам, в частности скифам, и был распят по распоряжению римского магистрата в греческом городе Патры на кресте, имевшем форму буквы «X» (т.н. Андреевский крест). Судьбы легенды об Андрее оказались впоследствии переплетёнными с интересами церковной политики. Престиж древнейших центров христианства (прежде всего Рима) был связан с рангом их христианских общин как «апостольских» (основанных апостолами). Когда Константинополь, не имевший воспоминаний такого рода, стал центром православного мира, спорившим о первенстве с католическим Римом, ему понадобилось что-то противопоставить этому; поскольку традиционная причерноморско-балканская локализация проповеди Андрея давала некоторую возможность связать его с окрестностями Константинополя, возможность эта была использована. Когда же в зону православия вошла Русь, ставшая после падения Византии главной православной державой, возникла потребность отождествить «скифов», которым проповедовал Андрей, со славянами. Уже в «Повести временных лет» рассказано, что Андрей из Херсонеса (Корсуни) дошёл до мест, где в будущем предстояло возникнуть Киеву и Новгороду, благословил эти места (а заодно имел случай подивиться русскому обычаю хлестать себя в бане вениками). Киевская Русь увидела в Андрее покровителя русской государственности; в императорской России он стал по преимуществу патроном русского военно-морского флота (Петром I был учреждён Андреевский флаг, а также Андреевский орден — старейший из русских орденов). Андрогей - в греческой мифологии один из сыновей критского царя Миноса и Пасифаи. Прославился тем, что победил всех участников Панафинейских игр в Афинах и навлёк зависть афинского царя Эгея, который, чтобы погубить Андрогея, отправил его на охоту за марафонским быком; во время охоты Андрогей был убит быком (вариант: убит в Фивах завистниками после победы на играх в честь Лая). Имя Андрогей. (от греч. корня) указывает на мужественность. Минос узнал о смерти сына в тот момент, когда приносил жертвы харитам на острове Парос, поэтому с тех пор жертвоприношения этим богиням здесь происходили без музыки и венков. АНДРОМАХА - в греческой мифологии супруга Гектора. Отцом Андромахи был Ээтион, царь мисийского города Фивы Плакийские. Во время Троянской войны Фивы были взяты и разорены Ахиллом, который убил Ээтиона и семерых братьев Андромахи. В «Илиаде» Андромаха представлена верной и любящей женой Гектора, предчувствующей грозящую ему опасность (в сцене прощания Гектора с Андромахой — VI 370—502) и горько оплакивающей мужа после его смерти (XXII 437—515; XXIV 723— 746). После взятия Трои ахейцами Андромаха лишается своего единственного сына Астианакта и как пленница сына Ахилла Неоптолема (Пирра) следует за ним в Грецию. В трагедии Еврипида «Андромаха» изображена её горькая доля и притеснения со стороны жены Неоптолема Гермионы. После гибели Неоптолема в Дельфах Андромаха переселяется в Эпир вместе с Еленом, чьей женой она становится. В Эпире Андромаху застаёт во время своих странствий Эней. От Неоптолема Андромаха имела трёх сыновей, в т. ч. Молосса (героя-эпонима царства молоссов в Эпире) и Пергама; вместе с Пергамом Андромаха после смерти Елена вернулась в свою родную землю Мисию, где Пергам основал город, названный его именем. В историческое время здесь существовало святилище, посвящённое Андромахе. Сцена прощания Гектора с Андромахой воплощалась в античном изобразительном искусстве, с 15 в. — в европейском искусстве (вначале в книжной миниатюре, затем в живописи: Г. Лересс, А. Куапель, Дж. Б. Тьеполо и др.; в России в 18 в. — А. П. Лосенко «Прощание Гектора и А.»); в 17—18 вв. получил распространение сюжет «скорбящая Андромаха» (Ж. Л. Давид, Э. Вехтер и ДР-) В европейской драматургии 17— 18 вв. созданы трагедии: «Андромаха» Расина, «Андромаха» А. Дзено (послужила либретто для ряда итальянских опер) и др., в 20 в. «Андромаха» Э. Поссарта, «Пирр и А.» Ф. Брукнера и др. В 18 — нач. 19 вв.: св. 20 опер — «А.» Н. Порпоры, А. Саккини, А. М. Гретри, Дж.. Паизиелло, «Астианакт» Дж. Б. Бонончини, Л. Винчи, Н. Иоммелли, Р. Крейцера и др. В 20 в. — «Андромаха» К. Сен-Санса (музыка к постановке трагедии Расина), «Прощание Андромахи» С. Барбера (симфоническая поэма) и др.
Эльвира: АНДРОМЕДА - в греческой мифологии дочь эфиопского царя Кефея (Цефея) и Кассиопеи. В виде искупительной жертвы Андромеда была отдана на съедение чудовищу, которое вместе с наводнением наслали на Эфиопию Посейдон и нереиды (за то, что мать Андромеды похвалялась перед ними своей красотой). Персей уничтожил чудовище и спас от гибели Андромеду, обещанную ему в супруги Кефеем. Прежнего жениха Андромеды, брата её отца Финея, устроившего против Персея заговор, тот с помощью головы горгоны Медузы превратил в камень. У Андромеда и Персея было большое потомство, в т. ч. Электрион, Амфитрион, Алкмена, Геракл. В память о подвигах Персея Андромеда была помещена Афиной среди звёзд. В античном изобразительном искусстве спасение Андромеды Персеем нашло воплощение в живописи и пластике (помпейские фрески, вазопись, рельефы, геммы и др.). В европейском искусстве миф использовался сначала в книжной миниатюре, затем в живописи (Тициан, Тинторетто, Агостино и Аннибале Карраччи, Г. Рени, Рубенс, Рембрандт, Н. Пуссен, Дж. Б. Тьеполо и др.), в пластике (рельефы Пьеро ди Козимо, Челлини, скульптура П. Пюже); с первой половины 18 в. скульптурными группами «Андромеда, Персей и морское чудовище» украшались фонтаны (произведения Ш. Лебрена, Г. Р. Доннера и др.). Обращение европейских драматургов и поэтов к мифу относится главным образом к 16—18 вв. (пьесы «Персей и Андромеда» Г. Сакса; «А.» П. Корнеля; «Злоключения Персея и Андромеды» П. Кальдерона; поэма «Андромеда» Лопе де Вега и др.). В 17 в. оперы — «Андромеда» К. Монтеверди, Л. Росси, М. А. Шарпантье и др.; в 18 в. — «Андромеда» М. А. Циани, Г. Ф. Генделя, Дж. Паизиелло, И. М. Гайдна, Н. А. Цингарелли и др.; в 20 в. — «Персей и Андромеда» Ж. Ибера и «Андромеда» П. Мориса. АНТЕЙ - в греческой мифологии сын Посейдона и богини земли Геи, великан. Его местопребывание Ливия, где он уничтожает чужеземцев, вызывая их на бой. Славился неуязвимостью, но был неуязвим до тех пор, пока прикасался к матери-земле. Геракл на пути к саду Гесперид встретил Антея и одолел его, оторвав от земли и задушив в воздухе. Миф об Антее отражает борьбу героев с миром хтонических чудовищ. Победа над Антеем была изображена на фронтоне храма Геракла в Фивах. Антенор - в греческой мифологии один из троянских старейшин, советник Приама. Перед началом Троянской войны Антенор принимал у себя в доме Одиссея и Менелая, прибывших в качестве послов для переговоров о возвращении Елены. По одной из версий, троянцы не только отвергли предложения Одиссея и Менелая, но и пытались их убить, и лишь вмешательство Антенора спасло ахейских вождей. После поражения Париса в поединке с Менелаем Антенор настаивал в народном собрании троянцев на выдаче Елены, поскольку в противном случае была бы нарушена клятва, данная Приамом и Агамемноном в присутствии троянского и ахейского войск (III 262—312). Благодарные Антенору ахейцы во время захвата Трои оставили в неприкосновенности его дом, а двум его сыновьям — Главку и Геликаону, Одиссей и Менелай сохранили жизнь. Согласно римской традиции, восходящей к греческим источникам 6—5 вв. до н. э.. Антенор, покинув землю Троады, основал колонию в северной Италии Эта версия, вероятно, связана с отождествлением племён италийских венетов с пафлагонским племенем энетов, союзников Трои. АНТИГОНА - в греческой мифологии дочь фиванского царя Эдипа и Иокасты. Сопровождала изгнанного из Фив слепого отца в его скитани-ях; после смерти Эдипа возвратилась на родину как раз к началу осады Фив семью вождями (см. Семеро против Фив). Когда царь Фив Креонт после гибели в единоборстве братьев Антигоны Этеокла и Полиника велит похоронить первого со всеми почестями, а второго, как изменника, оставить непогребённым, она, несмотря на царский запрет, под угрозой смерти решается предать земле тело брата. Слабая и нерешительная сестра Антигоны Исмена боится нарушить запрет Креонта, и Антигона одна совершает над Полиником символический обряд погребения, засыпав его тело тонким слоем земли. Схваченная стражниками, Антигона отстаивает перед Креонтом свою правоту: приказ смертного (каким является Креонт) не может отменить «не писанных, но прочных божественных законов», повелевающих ей исполнить священный родственный долг и предать погребению родного по крови человека. Разгневанного Креонта эти доводы не убеждают, и за нарушение его воли Антигону заключают в пещеру, где она должна погибнуть от голода. Желая избежать столь мучительной смерти Антигона, оказавшись в заточении, кончает жизнь самоубийством. Её примеру следует проникший в пещеру Гемон, сын Креонта, с которым она была обручена. Этот вариант мифа, получивший наибольшее распространение, восходит к трагедии Софокла «Антигона». Наряду с ним существовали и другие версии. По одной из них, Антигона вместе с Исменой похоронили Полиника и после этого пытались бежать в Аргос, но были настигнуты сыном Этеокла Лаодамантом (по этому варианту, у обоих сыновей Эдипа были взрослые дети) и искали от него спасения в храме Геры в Платеях. Лаодамант поджёг храм, и сестры сгорели в нём заживо. По другой версии, Антигона вместе с женой Полиника Аргией выкрали его тело у заснувшей стражи и возложили на погребальный костёр, где уже лежало тело Этеокла. Аргии удалось после этого бежать, а Антигону схватила стража. Вариантом этой версии является похищение тела Полиника одной Антигоной т. к. ей не под силу нести его, она тащит тело волоком, поэтому ещё в историческую эпоху участок от места единоборства братьев до погребального костра назывался «волок Антигоны». В основе этого варианта лежало фиванское сказание, согласно которому пламя над погребальным костром сыновей Эдипа разделилось на два языка, не сливавшихся друг с другом. Первую литературную обработку этот эпизод получил у Каллимаха в «Причинах» (1-я половина 3 в. до н. э.); затем он повторяется у многих греческих и римских авторов. Иначе был изложен миф в несохранившейся трагедии «Антигона» Еврипида: насколько можно судить по свидетельствам и фрагментам, Антигона воспользовалась при погребении Полиника помощью Гемона, поэтому Креонт то ли осудил их обоих на смерть, то ли поручил Гемону казнить Антигону. Развязкой было появление бога Диониса, который повелевал Креонту женить молодых и, вероятно, предсказывал рождение у них сына. К трагедии 4 в. до н. э. восходит вариант, по которому Гемон получал приказ казнить Антигону и сообщал отцу об исполнении приказа, но в действительности прятал Антигону у пастухов и жил с ней как с женой. Родившийся у них сын, достигнув юношеского возраста, был опознан Креонтом, когда прибыл в Фивы, чтобы участвовать в состязании. Несмотря на вмешательство Геракла, Креонт требовал казни Антигоны, и Гемон убил Антигону, а затем себя. Наиболее значительные из воплощений мифа в европейской драматургии: в 17 в. — «Антигона» Ж. Ротру; «Фиваида» Ж. Расина; «Антигона» Ф. Кино; в 18— 19 вв. — «Антигона» П. Метастазио, послужившая либретто для многих опер: «Антигона» В. Альфьери; «А.» Ф. Гёльдерлина. В России в нач. 19 в. к мифу обращались В. В. Капнист (трагедия «Антигона») и А. Ф. Мерзляков. В 20 в. (более 30 трагедий) — «Антигона» В. Газенклевера. Ж. Кокто, Ж. Ануя, Б. Брехта, К. Хубалека и др. Наиболее значительные оперы 17—18 вв. — «Антигона» М. А. Циани, Т. Траэтты, К. В. Глюка, И. Мысливечека, Д. С. Бортнянского, Н. А. Цингарелли; в 20 в. — «Антигона» А. Онеггера (текст Ж. Кокто) и К. Орфа (текст Ф. Гёльдерлина). К постановке трагедии Софокла писали музыку Ф. Мендельсон, К. Сен-Санс и др.
полная версия страницы